Наследник из Калькутты

Миледи, уязвленная невежливостью супруга, не нашла достойного ответа, закусила губу и повернулась к двери. В этот миг кто-то постучал настойчиво и резко. Человек за дверью, не ожидая приглашения, распахнул дверную створку и переступил порог. Это был монах в черной сутане. Голову его скрывал поднятый капюшон, и по этой причине милорду представилось, будто рост патера Бенедикта заметно увеличился. Черноризец так низко наклонил голову, что хозяин дома не мог видеть его лица. Монах приблизился к столу, сжимая в кулаке какой-то маленький предмет. Не поднимая головы, он метнул взгляд из-под капюшона в сторону миледи. Рассерженная дама, уловив нетерпеливый жест супруга, вышла из кабинета и захлопнула дверь.

– Вы покончили с делом, падре? – спросил лорд Ченсфильд, поворачиваясь к монаху.

У того еще ниже опустился черный капюшон.

– Он уже мертв, – произнес монах глухо. – А эту ладанку я снял с его груди. – С этими словами монах подошел к окну и отдернул штору.

Яркий голубой свет залил комнату.

Лорд-адмирал схватил овальный золотой медальон. Тонкая золотая цепочка обвилась вокруг его пальцев. С силой надавив на вделанный сбоку синий сапфир, он раскрыл медальон…

Два портрета на эмали, его собственный, слева, и… кудрявая головка Чарльза Райленда, маленького виконта Ченсфильда, глянули на него со створок медальона.

– Что это… что это такое? – хрипло выговорил владелец Ченсфильда.

– Это… расплата, Джакомо Грелли!

Только теперь голос монаха показался лжемилорду чужим и в то же время отдаленно знакомым. Лорд-адмирал вскочил и вцепился в капюшон сутаны мрачного собеседника…

Две сильные руки стиснули его запястья. Монах рывком откинул назад черное покрывало с головы. Серебряно-белые пряди его волос упали на отворот капюшона. Узкое морщинистое лицо наискось пересекала черная тряпица, прикрывая левый глаз человека в сутане. Сверлящее единственное око вперилось прямо в обезумевшие, как у дикой кошки, зрачки лжемилорда.

– Бернардито! – отступая, произнес владелец поместья. На миг его руки оказались свободными, и он упал бы навзничь мимо кресла, если бы черный гость не удержал его, схватив за кружевное жабо.

– Здорово, помощник! – раскатисто загремел голос человека в сутане, как некогда он гремел с мостика «Черной стрелы». – Вижу, ты будто и не рад встрече с капитаном?

– Будь ты… проклят, Одноглазый Дьявол! Уйди отсюда… Рассыпься… Сгинь в свою преисподнюю!..

– В преисподнюю ты хотел послать моего сына Диего, а отправил туда… своего Чарльза, гиена!

– Пусти меня, дьявол… Эй, люди! Сюда! Ко мне! На помощь!

– Кого ты кличешь, Гиена Грелли? Уж не своих ли дружков, Черного Вудро и Джузеппе Лорано? Ты свернул им шеи на Терпин-бридже, хромой припадочный пес, и на помощь тебе они не подымутся из могилы… Стой, не вертись, помощник!.. От меня тебе не вырваться, моя хватка крепче!

– Пощады, синьор Бернардито! Пусти меня взглянуть на Чарльза, капитан! Пощады!..

– Поздно, Джакомо Грелли! Пощады проси у сатаны, кому продался и служил… Приспешники твои предали тебя так же, как ты сам предавал и убивал их. Дочь твоя тоже мертва! Иезуит отравил ее за венецианские миллионы… Теперь пришел час и вашего пиратского лордства, каррамба! Генерал Хауэрстон держит тебя за глотку, и виселица тебе готова. Спасать тебя от нее больше некому, ад и молния! В твоем замке уже распоряжается генеральская свита!

Старый Мортон, разбуженный этой пиратской схваткой у стола, в ужасе наблюдал за двумя главарями «Черной стрелы». Едва черный гость произнес последние слова, Мортон услышал странный нарастающий звук, исходивший словно из глубины тигриного горла. Сам Бернардито непроизвольно отступил назад и отпустил жабо под горлом своего врага. Как раненный насмерть бык, пригнув голову, Джакомо Грелли рванулся вперед, едва не сбив Бернардито с ног. От страшного толчка плечом обе половины двери, чуть не сорванные с петель, распахнулись в зал. Со звериным воем, не разбирая ничего перед собой, хромой пират Леопард Грелли, бывший помощник с «Черной стрелы», ринулся в коридоры ченсфильдского замка.

Несколько человек уже выбежали из разных комнат, преследуя обезумевшего лжемилорда, но в сутолоке они потеряли его среди лабиринта коридоров и ходов. Он ускользнул от преследователей в неприметную дверцу подпольного коридора, который начинался под лестницей вестибюля и вел в подземелье замка.

Сбежавшиеся в вестибюль челядинцы и остальные преследователи услышали голос безумца уже из-под пола. Странные крики доносились оттуда, из глубины нижнего потайного коридора:

– Джузеппе! Вудро! Бейте королевских егерей! Осторожней с проволокой, Вудро! Подавай «Черную стрелу» в бухте, капитан! Я прыгну на борт с утеса…

Вдруг по всем закоулкам старого дома разнесся истерический женский вопль:

– Схватите, схватите его! Он бежит к пороховому складу под замком!

Кричала леди Райленд. С растрепанными волосами, в ночной одежде, она выбежала на площадку лестницы и опрометью бросилась к выходу. Кто-то схватил ее за руку и увлек назад, в вестибюль. Она билась, стонала и вырывалась с бешенством отчаяния, пытаясь достичь выходной двери.