Наследник титанов

…Когда мы добрались до площади, она была битком забита народом. Непривыкшие к толпе киры чувствовали себя неудобно. У каждого в глазах можно было прочесть острое желание убраться отсюда и больше никогда не появляться на столь оживленных мероприятиях. Я и сам себя чувствовал неудобно, но меня привело сюда дело, и его необходимо выполнить любой ценой.

У построенных п-образно виселиц, возвышающихся над площадью, стояла хорошо вооруженная стража. За поддержанием общественного порядка смотрели строго, каждый стражник был настроен серьезно и держал руку на рукояти клинка, готовясь выхватить его в любой момент. Священник Единого стоял на эшафоте возле виселиц и что-то бубнил из своей книжки. Висельники смиренно смотрели себе под ноги и не пытались сопротивляться и помешать процессу.

Лардус вместе с так похожим на него сыном уже были здесь. Сидя на лошади, они возвышались над всеми и внимательно следили за происходящим. Ласвел почувствовал на себе мой взгляд и повернулся в мою сторону. Не дожидаясь, когда его поиски закончатся успехом, я направился в сторону виселиц.

Люди не хотели расступаться перед нами и неохотно ворчали, когда наш отряд расталкивал их. Догадавшись, что всем скопом идти не стоит, я подал остальным знак стоять на месте и продолжил путь. Одному было двигаться гораздо легче, меньше суматохи и внимания к нашим персонам.

Когда я добрался до охраны виселиц, священник уже закончил говорить, и палач со скрываемым за черной маской удовольствием нажал на рычаг. Люк открылся и один висельник рванул вниз. Шейные позвонки с большим хрустом переломились, тело заболталось на веревке, а толпу окатил недовольный шепот и женское оханье.

Не дожидаясь, когда палач нажмет следующий рычаг и отправит на милость смерти очередного осужденного, я толкнул стоящих рядом людей на стражу, и, воспользовавшись суматохой, проскочил мимо них. Абсолютно не задумываясь, что творю, я прыгнул на стоящую рядом бочку, забрался на эшафот и крикнул в толпу:

— Что мы творим? Убиваем ни в чем не повинных людей только потому, что так удобно инквизиции? — стоявшие позади меня висельники — это те самые люди, которые попались вчера за беспорядки во время речи проповедника. Каждый из них думал об этом, но не считал своей ошибкой. Фанатично веря в мою речь, они готовы умереть за дело.

— Снова ты, еретик? — прошипел священник. — Очищающий огонь ждет тебя.

Он махнул рукой страже, и они послушно начали подниматься по лестнице, чтобы схватить меня. Мои действия чуть не положили конец моему неосторожному плану, но неожиданный выкрик Ласвела спас меня.

— Пусть говорит, — этой фразой он приказал страже остановиться. Не уверен, что сын барона знает о нашем плане, но тем не менее его действия помогли нам. Скрипя зубами стража остановилась на месте. Они не обязаны были подчиняться ему; Здесь была только храмовая стража, и их присяга принесена Единому, а не барону, но все же стражники остановились на месте, как вкопанные.

— Вот она — истинная личина инквизиции и всей церкви в целом. Когда мы требуем, чтобы нас выслушали, нам перекрывают кислород, нас давят и душат. Они, — я указал рукой на виселицы, — всего лишь хотели сказать, что мы не рабы эльфийской власти. Мы не собираемся тащить остроухих на своем горбу. На наши деньги, которые инквизиция ласково называют пожертвованиями, они строят свои города, готовят свою армию, якобы для защиты всех и набивают свое пузо. Но все мы знаем, что на самом деле представляют эти пожертвования — отобранные у простого народа деньги, дома и свобода. Не так ли, наш уважаемый барон Лардус?

— Что ты ожидаешь от меня услышать? — Растерявшись от огромного количества смотрящих на него глаз, барон запаниковал. Лошадь почувствовала волнение хозяина и заржала, отступая на несколько шагов.

Не могу сказать, что сам я не паниковал точно так же, как растерявшийся барон. Речь была не подготовлена, и мне просто приходилось выхватывать предложения из написанных собой листовок-черновиков, которые приходилось судорожно вспоминать на память. Надеюсь, что диалог с бароном выручит меня.

— Признайте мою правоту, — проглотив неуверенность, начал я, — согласитесь с тем, что Эльфийское королевство держат нас в крепко сжатом кулаке. Вам, как никому другому известно, как именно они ущемляют наши права. У нас нет никакой личной свободы, даже вашу власть и власть всех протекторов они забрали себе и твердят вам что делать. Все войны между рыцарями и баронами были тщательно спланированы королем Виалином и Инквизицией, чтобы сменить неудобных пешек. Признайте это перед всеми… если вы не заодно, и не угнетаете народ вместе с ними.