Наследники Демиурга

– Мы очень рады, – подытожил за всех «Сталин», пожимая своей огромной мягкой лапищей немного дрожащую ладонь Владислава.

– Эксперты, – он обвел рукой присутствующих, – сочли начало вашей книги, дорогой Владислав… э-э-э… Георгиевич, очень удачным…

Молчаливые «эксперты» согласно закивали головами не в такт, словно китайские болванчики.

– Мы надеемся, – продолжил он после некоторой паузы, – что книга вам удастся. Поэтому…

Он снова помолчал, сверля желтоватыми глазами лицо Владислава.

– …Мы продлеваем срок до полугода и, главное, увеличиваем аванс. – В руку Сотникова-младшего лег увесистый желтый конверт – точная копия лежавшего сейчас дома в ящике стола. – А теперь мне хочется поднять бокал за нового классика…

Банкет продолжался несколько часов.

– Творите, – напутствовал хозяин на прощание Владислава. – Только хотелось бы поменьше крови, отрезанных голов, сбитых вертолетов… Мечеть вот – совсем замечательно. Хорошая находка!

– Я перепишу! – словно школьник заторопился изрядно захмелевший с непривычки «классик».

– Нет-нет, не нужно – пишите, как считаете нужным, это я так… – заверил его хозяин и спросил вполголоса, доверительно наклоняясь к уху: – А как вы выбираете имена персонажей, дорогой? Почему именно Мансур Рахимбеков, Али-Ходжа, дедушка Магомед?..

– Не знаю, господин… – начал он, но «Сталин» жестом показал, что можно без церемоний. – Как-то само собой приходит на ум… – развел он руками, будто стыдясь этого обстоятельства.

Все присутствующие в комнате многозначительно переглянулись…

* * *

– А машину купим?

Ирина, доверчиво положив голову на грудь Владислава, легонько водила пальчиком по коже любимого, иногда чуть-чуть царапая ее длинными ухоженными ногтями, словно кошка, игриво выпускающая и тут же прячущая коготки. Воздушные золотистые завитки волос любимой щекотно касались носа и губ мужчины.

– Какую? – Владислав, чувствуя невесомость во всем теле, только что завершившем свой бешеный танец, парил где-то на седьмом небе, закинув руку за голову и млея, просто растекаясь по смятым простыням клюквенным киселем от Ирининых ласк. Языком ворочать было лень, равно как и открывать глаза.

– Большую, блестящую, иностранную… Ну, я не знаю какую! Как в кино.

– «Порше», «БМВ», «Ауди»… – начал перечислять Сотников известные ему иномарки. – «Хонда», «Фиат», «Вольво»…

– А больше нет?

– Да куча еще! «Мерседес», к примеру…

– «Мерседес» я знаю!

– Ну и молодец! «Мазератти», «Запорожец»…

– Дурак! – Ирина шутливо ударила кулачком по его груди. – Я же сказала: иностранную.

– «Запорожец» тоже сейчас иностранная машина – на Украине делают, – защищался Владислав. – А Украина за границей.

– Ну, я не такую хочу, а чтобы настоящая иностранная… – капризно протянула Ирина, продолжая легонько постукивать кулачком. – Давай еще…

– «Опель», «Крайслер», «Тойота»… – послушно продолжил Владислав, чувствуя, как разжимается требовательный кулачок. – «Ситроен», «Пежо»…

– Фу, какое-то неприличное название, чуть ли не «Эм-Жо», как в «Бриллиантовой руке», помнишь? Ну там где Лелик с Козодоевым план составляют, как Никулина ограбить. – Ирина очень похоже сымитировала бас покойного Папанова: – Дачный туалет типа «сортир» с надписями «Эм» и «Жо»…

– Помню, помню, – засмеялся Сотников, лаская свободной левой рукой нежную грудь не рожавшей и, естественно, не кормившей младенца молодой женщины и чувствуя, как под пальцами, нежно касающимися ореола, набухает, твердеет сосок. – Имитатор ты мой, Максим Алкин, понимаешь, – тоже довольно похоже спародировал он Ельцинскую грубоватую невнятицу.

– Продолжай! – приказала задыхающимся голосом Ирина, чувствительно запуская коготки в грудь мужчины. – Не останавливайся!

Было совершенно непонятно, к чему данное «не останавливайся» относится: то ли к перечислению иностранных автомобильных чудес, то ли к невинным проказам левой руки…

– «Даймлер», «Феррари», «Ниссан»…

– Ты что – издеваешься? Где ты только такие неприличные названия находишь: нессан какой-то…

– Не «нессан», а «Ниссан» – японский автомобиль такой есть. Между прочим – очень неплохой.

– Ну, если неплохой… – снисходительно было даровано Ее Величеством, постепенно смещающим ласки все ниже и ниже, высочайшее прощание провинившемуся вассалу… – Продолжай…

– «Фольксваген», «Каддилак», «Шевроле». – «Шкоду» Владислав предусмотрительно пропустил – кто знает, как на это название отреагирует привередливая королева? – «Бьюик», «Рено», «Форд»…

– О-о, этот, как его, «Форд», я тоже знаю! Давай дальше!

Левая рука восприняла команду по-своему и тоже начала медленный, но головокружительный спуск…

– «Додж», «Бьюик», «Ягуар», «Линкольн»…

– Линкольн – президент США, – проявила осведомленность подруга.

– И автомобиль тоже. Человек, так сказать, и автомобиль сразу.

– Товарищу Линкольну – человеку и автомобилю! – дурачась прыснула Ирина, незаметно поворачиваясь, чтобы шаловливой ручке Владислава было удобнее.

«И „Сузуки“ тоже опустим, слишком похоже на „суки“, „Мазду“ тоже…»

– «Рено», «Альфа-Ромео», джип…

– Во-во, джип хочу, джи-и-п! – задыхающимся голосом протянула Ледницкая, прогибаясь в талии.