Наследники мира

– Вот прибудем в Кленск, и я представлю тебя всем, за кого тебе нельзя замуж. Среди всех оставшихся выбирай любого. Тебе, видимо, острых ощущений не хватает в этих четырёх стенах, так хоть какое-то разнообразие будет. Уж лучше выдать тебя замуж, чем снова ловить на парапете. Доброй ночи, – с этими словами отец пронзительно свистнул и хлопнул себя по ноге, подзывая собаку.

Обернувшись, я проследила за тем, как белая дворняжка спрыгнула с моей кровати и поспешно последовала за мужчиной. Когда за ними обоими закрылась дверь, я посильнее закуталась в плед и посмотрела на пламя свечи в ближайшем подсвечнике. Всё же папа понимал меня, хоть и делал вид, что это не так. Мне и правда не хватало ощущений и переживаний, и оттого я старалась хоть чем-то развеять собственную скуку. Сперва я пыталась найти друзей или хоть кого-нибудь, с кем можно проводить время, не вызывая осуждения и упрёков общества, но с такими людьми мне всегда становилось скучно.

Большая часть парней моего возраста были помешаны на сражениях, оружии и плотских утехах. Беседовать на свои излюбленные темы с девушкой они не желали, зато так и рассыпались в комплиментах, закидывали сорванными под моим же балконом цветами и норовили сорвать поцелуй или ухватить меня за талию. Сразу становилось очевидно, что интеллектуальные беседы с ними не состоятся и все разговоры сводились именно к их признаниям моей восхитительности. Словно я без них никогда в зеркало не смотрелась и не знала, что обладаю привлекательной внешностью.

Дамы же предпочитали обсуждать именно этих недоразвитых юнцов и сплетничать о тех девушках, которых среди них в эту минуту не было, перемывая все кости. Представители более зрелых возрастов всегда были заняты, да и воспринимали меня, как знатную особу, которой нельзя отказать в общении. Они вели со мной беседу, потому что считали не подобающим этого не делать. Я же хотела найти хоть кого-то, кто будет сам хотеть общаться со мной. Таких вокруг не было, кроме короля Риана, но его хмурость и настрой передавались мне, и любая, даже самая яркая и оживленная беседа переставала клеиться, и теперь уже я просила меня простить и удалялась.

От любой деятельности, в которой я могла пострадать или не дай Боги, погибнуть, отец всячески меня оберегал. Какое-то время даже запрещал ходить мимо тренировочных полигонов солдат, ведь в меня может прилететь шальная стрела. Ездить верхом пусть и научил, но под своим чутким надзором и руководством, и одной удаляться от дворца было строго-настрого запрещено. Во время прогулок в город, посещения общественных мероприятий или гостей, меня всегда сопровождало четверо солдат. Это лишало удовольствия от пребывания за пределами дворца. Люди сторонились нашей процессии, и опять же старались со мной не разговаривать, либо угодить любыми средствами. Порой я ловила себя на мысли, как бы хотелось хоть на день оказаться в теле простой горожанки, при виде которой все вокруг не раскланивались, и не пытались получить расположения сладостными речами, чаще всего, ничего не значившими.

Подавив зевок и протерев глаза, я бросила взгляд на своё отражение в зеркале возле туалетного столика и заметила, что причёска, оказывается, безнадёжно испорчена, но отец даже не намекнул мне об этом. Видимо, одна из заколок отскочила от головы во время падения, и теперь густые черные волосы держались лишь на шпильках, уже сползавших с мест, где они были изначально закреплены. Большие голубые глаза выглядели устало, хоть я и не чувствовала себя измотанной. Завтра предстоял ранний подъём, ведь отец желал выехать из дворца с первыми лучами солнца, а значит, меня разбудят ещё раньше. Следовало поскорее лечь спать. Откинув посторонние мысли о том, чего никогда не случится, я скинула с ног плед и позвала служанок.

Глава 3. Обычное утро

Просто человек

Громкий стук в дверь раздался на всю комнату, нарушив покой раннего утра. Единственным недостатком должности, которую я занимал во дворце, была необходимость вставать с первыми лучами солнца. Нет, мне с самого рождения приходилось подниматься ни свет ни заря, но, будучи вторым заместителем короля, я ощутил всю радость от валяния под одеялом вне зависимости от времени суток. Оказалось, что это непередаваемое чувство, когда тебе некуда спешить, и можно наслаждаться гладкостью шелкового постельного белья и полумраком, царящим за пологом кровати. Почувствовав это однажды, мне трудно далось осознание, что, оставаясь на службе, придётся просыпаться слишком рано каждый день на протяжении всей жизни. Самым обидным казалось то, что за прошедшие годы службы я уже заработал себе на безбедную старость в любом городе мира, но не мог воспользоваться столь заманчивыми вариантами.