Наследница

Все служанки носили чепчики, однако Нина была крайне изобретательна по части причесок. Иногда ее личико обрамляли тугие темные локоны, а иногда она убирала закрученные пряди под чепчик. Сегодня у нее вокруг головы были уложены две толстые косы, а остальные волосы спрятаны под чепец. И мне реально нравилось, что она как-то по-особому подгоняла под себя форменное платье, каждый день смотревшееся по-новому.

– Ах! А вот и оно. – Нина перекинула через смуглую руку платье до колена.

– Отлично! А может, ты знаешь, где мой серый блейзер? С рукавом три четверти?

Она уставилась на меня во все глаза, хотя лицо ее оставалось бесстрастным.

– Нет, мне определенно придется провести реорганизацию.

– Вот и ищи, а я пока буду одеваться.

Я облачилась в платье и принялась расчесывать волосы, готовясь встретить очередной день в качестве будущей монархини. Наряд был достаточно женственным, чтобы смягчить мой образ, но в то же время довольно строгим, чтобы меня воспринимали всерьез. Весьма тонкая грань, на которой мне приходилась балансировать чуть ли не каждый день.

Посмотрев в зеркало, я обратилась к своему отражению:

– Ты Идлин Шрив. Тебе предстоит править нашей страной, и ты станешь первой девушкой, которой суждено делать это самостоятельно. И нет никого могущественнее тебя.

Папа уже сидел у себя в кабинете и, нахмурившись, переваривал последние новости. От папы я взяла разве что глаза, а от мамы – вообще ничего.

Темными волосами, овальным лицом и легким загаром, сохранявшимся круглый год, я больше походила на бабушку, чем на кого-то еще. Бабушкин парадный портрет в день коронации висел в коридоре четвертого этажа, и в детстве я частенько его рассматривала, чтобы понять, как буду выглядеть, когда повзрослею. На портрете бабушка была примерно того же возраста, что и я сейчас, и хотя мы не были на все сто процентов похожи, иногда я чувствовала себя ее точной копией.

Я прошла через комнату и поцеловала папу в щеку:

– Доброе утро.

– Доброе. Ты уже видела газеты?

– Угу. Но, по крайней мере, никто пока не умер.

– Слава богу.

Самыми неприятными были случаи, когда людей оставляли умирать на улице или они бесследно исчезали. Было просто ужасно читать о молодых мужчинах, избитых только потому, что они решили перевезти семью в более привлекательный район, или о женщинах, подвергшихся нападению из-за того, что осмелились претендовать на рабочее место, на которое прежде не имели права.

Иногда обнаружить мотив преступления и стоявшую за ним личность было проще пареной репы, хотя гораздо чаще мы только попадали пальцем в небо, не находя настоящих ответов. Если уж мне было невыносимо наблюдать за этим, то можно себе представить, каково приходилось папе.

– Нет, я отказываюсь это понимать. – Он снял очки для чтения и устало потер глаза. – Они ведь сами не хотели каст. Мы выждали, сколько положено, а затем постепенно ликвидировали кастовую систему, чтобы дать им возможность приспособиться к нововведениям. А теперь они жгут дома.

– А имеется ли хоть какой-нибудь способ все это урегулировать? Может, стоит организовать специальный совет для рассмотрения жалоб?

Я снова посмотрела на фото. Стоявший с краю сын хозяина рыдал над руинами ресторана, оплакивая потерянное имущество. Да, в глубине души я прекрасно понимала, что мы физически не сможем удовлетворить поток жалоб, как, впрочем, и то, что папа не сумеет сидеть сложа руки.

– Значит, ты поступила бы именно так? – посмотрел на меня папа.

– Нет, я спросила бы своего папу, как собирается поступить он, – улыбнулась я.

– Идлин, у тебя не всегда будет такая возможность, – вздохнул папа. – Ты должна быть сильной, решительной. Скажи, как бы ты, например, урегулировала данную конкретную конфликтную ситуацию?

– Не уверена, что мы можем хоть что-нибудь сделать, – подумав, ответила я. – Ведь невозможно доказать, что былая принадлежность к определенной касте стала причиной отказа в повышении по служебной лестнице. Единственное, что мы можем сделать, – начать расследование с целью выявления поджигателя. Семья потеряла средства к существованию, и кто-то должен за это ответить. Поджог не средство для свершения правосудия.

Папа печально покачал головой:

– Полагаю, ты абсолютно права. Я был бы рад, если бы мог им помочь. Но что самое главное, нам необходимо понять, как предотвращать подобные эксцессы в будущем. Ведь они случаются все чаще, и меня это пугает.