Наследница чужой жизни

Стас, слушая Аллу,  второй раз представлял эту сцену, чувствовал её боль. Предательство, разбившее неокрепшую душу восемнадцатилетней девочки-калеки.

- Как я это сделала? – глухо спросила Алла,  подходя к окну и глядя вниз. Стас схватил её за плечи.

- Не бойся, здесь всего четвёртый этаж, и мне вовсе не хочется опять стать хромоножкой, - Алла высвободилась и прижалась лбом к окну.

- Что произошло на даче? – быстро спросил Стас.

Алла расширила глаза, погружаясь в прошлое.

- Мальчик, который мне нравится, заманил меня на второй этаж. Мы начали целоваться. А потом пришли его друзья. Это было пари. Он похвастался, что я пойду с ним. Они набросились на меня, начали трогать. Их скользкие руки шарили по моему телу. Задрали юбку, - Алла тяжело дышала. - А тот, которому я посвящала стихи,  стоял и смотрел, не пытаясь меня защитить. Как-то я сумела их  оттолкнуть. Окно было открыто. Пахло сиренью. Я упала на кусты сирени. Ненавижу этот запах.

- Сядь, - Стас подвёл Аллу к креслу.

- Это был первый раз, когда меня предали. Второй раз наложился на первый. Я больше могла верить мужчинам. Там был высокий этаж.

В её глазах было такое горе, что Стас подумал, лучше бы она ещё что-нибудь разбила. Но Алла уже не плакала. А потом встала, сжала кулаки и повернулась к Стасу.

- Слабачка. Я должна была выдержать. Этот говнюк не стоил моей жизни. Поставь чайник, Стас. В горле пересохло.

Стас нерешительно посмотрел на окно. На Аллу. Снова на окно. На Аллу. Но девушка смотрела на пол. Из-под дивана выкатилось что-то продолговатое и кругленькое. Остановилось у ног Аллы.

- Моя помада! – воскликнула девушка. – Любимая помада, которой она не дала мне накрасить губы перед твоим приходом.

Девушка схватила тюбик и открыла его. - Да, та самая от Кристиан Диор. - Алла нахмурилась.

- Она что, простила меня?

- У неё добрая душа, - сказал Стас, чувствуя, как подступают слёзы. – Алиса хотела тебя утешить.

- Ну спасибо тебе, Лиса.

- Почему Лиса? – удивился Стас. – Алиса.

- Муженёк её так называет. То есть меня, думая, что она это я. Как думаешь, может, хватит морочить ему голову?

- Тебе решать, - пожал плечами Стас. – У тебя в любом случае у тебя есть дом и там тебя ждут.  И твой учебник французского лежит на той же самой странице.

- Ну, конечно. Отец. Мой бедный отец. Сколько всего ему пришлось пережить из-за меня. Не знаю, как выпросить у него прощение, - Алла закашлялась.

- Я всё же поставлю чай, - сказал Стас. – Думаю, тебя можно оставить одну.

- Конечно. У меня есть ещё дело. Доделать то задание по французскому языку.

- Это важно, - Стас развёл руками. – Самое важное, что ты должна сделать.

- А что? – Алла поправила волосы и провела помадой по губам. – Я ещё должна закончить МГИМО. Ох, я покажу всем парням, которые там учатся.

Алла на удивление быстро пришла в себя. Стряхнула прошлое, словно оно осталось в разбитых бокалах на полу гостиной.

Алла так и не стала пить чай. Строила безумные планы. Вероятно с телом Алисы, она заразилась её уверенностью. Стас взял эклер и тут вдруг блюдце, чуть задрожав, подъехало к Алле.

Девушка открыла рот. Посмотрела на потолок.

- Это обалдеть! Значит, теперь можно?

Она нерешительно смотрела на блюдце, где осталось два эклера. Протянула руку. Блюдце стояло на месте. Взяла эклер, поднесла ко рту. Откусила кусочек.

- Странно, почему мне раньше не нравились эклеры? – спросила она у Стаса. – Спасибо, Лиса. Надеюсь, ты не против, если я буду тебя так называть?! Я оставлю тебе последний эклер.  И  обещаю больше не приставать к твоему парню, хоть он и красавчик.

Обычно Стас сны не запоминал, но этот сон, такой яркий волнующий, запомнился с декорациями и главными героями. Наконец, он увидел лицо Алисы, ту девушку в расстёгнутой шубке,  на парковке занесённых снегом автомобилей. Растерянность в голубых глазах, прикушенная нижняя губка от досады. Вспомнил  своё удивительное чувство: это моя девушка. Чувство усилилось, когда Алиса села в его автомобиль. Хотелось держать за руку, не отпускать никогда. И ведь отпустил дурак. А потом разыскивал её в конторе по переселению душ. До того голову потерял, что прыгнул за ней в девятнадцатый век. И снова встреча: только Алиса уже другая. Красавица Мари Репнина. Цвет глаз фиалок, что цветёт  на подоконнике, к которому так подходит светло-русый цвет волос. Но и ему тоже тело досталось под стать. Хоть и обедневший род, но всё же князь Ковалёв. Стас зажмурился, вспоминая своё отражение в зеркале. Блондин с лицом киноактёра в  форме гренадёрского полка с золотыми пуговицами и эполетами.  Видел свою комнату, куда приходила Алиса, то есть княгиня Репнина. Вспомнил, как они любовью занимались, и тут же в теле откликнулось желание. Уф, а он уже боялся за свою мужскую несостоятельность из-за того, что тело не реагировало на Настю. А дело в другом.

Так, а что там дальше было в том сне?