Наследница поневоле 2

Идрис щелкнула пальцами, и они оказались на оживленной, городской улице — полной людей и машин, ярко освещенной, но совершенно тихой, будто включили изображение, но не звук.

— После этой картинки всегда появляется вот эта.

И она показала рукой через дорогу, по которой медленно ползла густая «пробка» из самых разнообразных машин.

Это же наш мир — внезапно поняла Анна. Непонятно было, какая это страна — ни вывесок, ни дорожных знаков не было заметно. Однако мир был явно простой, не магический. Обычный современный мир людей.

Неужели полубогиня Идрис жила когда-то с мужем на Земле?

— Ты знаешь, что это за дом? — «полубогиня» снова щелкнула пальцами, и картинка рванула к ним, расширяясь, будто на экране айпада кто-то раздвинул изображение пальцами.

Анна всмотрелась в серое офисное здание, на которое показывала Идрис. Дом как дом — большие окна, два подъезда… Сбоку заезд для машин. И снова ни вывесок, ни даже адреса.

— Нет. Не знаю, — ответила, медленно мотая головой.

— Эх… — Идрис вздохнула. — И я не знаю. Все забыла. Даже что хотела тогда мужу сказать.

— Ну… тут как раз догадаться не трудно… — Анна замялась, не зная, как понежнее подступиться к этой теме. Потому что если у Идрис был ребенок… то где он сейчас?

Стоп! Ее внезапно охватил дрожь возбуждения от догадки.

У Верховного он, этот ребенок! Где же еще! Если он заявился к дочери в дом, убил мужа и заставил дочь бежать без оглядки, каковы шансы, что он не узнал бы, если у Идрис был ребенок?! Ведь он явно не из таких, кто бросает свою плоть и кровь, иначе бы уже давно махнул на беглянку рукой!

Непонятно, почему он не сказал об этом — ведь это же наоборот стимулировало бы желание помочь ему найти мать брошенного дитяти.

— Ну так что… — нетерпеливо подогнала ее Идрис. — Что я хотела сказать мужу, как ты думаешь?

— А ты сама не догадываешься? — Анна прищурилась. Какая странная неосведомленность со стороны женщины, которая была замужем…

Но Идрис помотала головой с таким невинно-честным видом, что она тут же поверила — может раньше демоница и знала, но сейчас точно не знает и не догадывается, отчего женщина может сказать мужу, что ей лучше теперь не пить. Если уж про ребенка смогла забыть — чего уж тут удивляться…

Мгновение Анна еще сомневалась — говорить, не говорить…

И, наконец, решилась.

— Скорее всего… ты была беременна и хотела, чтобы муж узнал об этом.

Инстинктивно девушка потрогала собственный живот.

Все еще непонимающий взгляд Идрис опустился туда же, она чуть склонила голову вбок, будто прислушивалась к чему-то внутри себя…

— Беременна… — задумчиво пробормотала. — Как ты…

Анна слегка зарделась и кивнула, прижимая руку к животу еще крепче.

— Да… я тоже в положении. Так уж получилось…

Идрис вздернула на нее голову, цепко вглядываясь.

— А я? Я уже… не беременна?

Анна шумно проглотила слюну. Она уже жалела, что завела эту тему — мало ли на что способна эта дамочка в гневе… если вдруг окажется, что ребенок не выжил.

— Наверняка… ты уже родила… Ведь это давно было. Не так ли?

Идрис неуверенно кивнула. Она хмурила лоб, явно пытаясь вспомнить и выглядела настолько странно — почти безумно — что Анна на всякий случай отступила на шаг назад.

— Кто-то заставил меня забыть об этом… — бормотала дочь Верховного себе под нос. — О ребенке… Кто-то заставил меня забыть о моем ребенке…

Внезапно она подняла голову, вперившись в Анну красными, расширенными до невозможности глазами.

— Отец! — зашипела она. — Это он! Он заставил меня забыть! Он украл у меня ребенка!

— Что ты! — испугалась Анна. Не столько за Верховного, которому предстоит теперь иметь дело с этой фурией, сколько за Элизара, человеческая сущность которого может пострадать при нападении. — Он не украл, просто… Ты ведь сбежала…

— Я бы никогда не бросила своего ребенка! — рычала Идрис, меняясь на глазах и становясь похожей на отца — призрачные крылья уже колыхались за ее спиной, выгнутые рога взвились вдруг изо лба и загибаясь тонкими дугами, уходили назад, за голову.

— Никто не говорит, что ты бросила! — пыталась перекричать ее Анна, поняв внезапно, что перекрикивает уже не только голос, но и поднявшийся вокруг них страшный, завывающий ветер. — Ты просто забыла… На тебя заклятье наложили… Но необязательно отец! Он как раз хочет, чтобы ты вернулась… он бы не стал…

Ее голос утонул в сбивающем с ног ветре и вое разгневанной демоницы. Анна уже еле держалась на ногах, все пытаясь вразумить, успокоить…

Но Идрис не слушала. Крича что-то на непонятном, грубом и гортанном языке, она взмахнула крыльями и взвилась в воздух, мгновение исчезнув во вновь сгустившемся тумане.

«Только не это…» — успела подумать Анна, прежде чем земля, как и в прошлый раз, ушла у нее из-под ног, а сердце прыгнуло под самое горло…

Но в этот раз бездны не было. Было лишь короткое падение — прямо в руки мужчины, которого она потреяла, казалось, целую вечность назад.

Глава 10

— Девочка моя… родная…

Сладкие слова ласкают не только слух, но и душу — лечат, оплетают мягким бархатом и очищают. Стирают воспоминания о долгих часах одиночества, о страхах… о ненависти.