Наследница проклятого рода Книга II

Но тут старания Эстальда все же дали какой-то результат: лодка попятилась, но потом течение снова швырнуло ее назад. Весло ударилось о край каменной щели - раз, другой, третий – и затрещало. Еще немного и друзья вместе с лодкой полетели бы вниз. Но тут могучий поток как будто сдался, и, подчинившись магии, разрешил путешественникам начать медленное движение против течения. 

- Вперед! – произнес Эстальд, разгоняя лодку и обводя прощальным взглядом пещеру. 

Они понеслись по длинному узкому тоннелю. Подземная река грозно ревела, будто выражала свое недовольство таким нарушением законов природы. Лодку швыряло на поворотах, она билась о каменные стены. Так прошло много часов. Где-то в сотнях, а может и в тысячах футов над головой проплывали поля и холмы, леса и реки, дороги и мосты, деревни и города. От мысли, что там повсюду хозяйничает враг, а они вдвоем, словно спрятались от всех бед в подземном укрытии, становилось совсем тошно. Однако, смертельная усталость брала свое, и вскоре путешественники вынуждены были остановиться на небольшом островке посреди реки. Лодку на всякий случай выволокли на берег. Друзья напились живительной воды и легли прямо на камнях. Часового выставлять не стали. Маглинус рухнул на это твердое ложе и в мгновение ока заснул, будто это была самая мягкая постель.

* * *

- Принцесса? Будущая королева? Почему вдруг? – думала Флиаманта, глядя на ликующую главную площадь. – Помнится, Кейнард Тинтагиль говорил, что не найдет для Орадейна лучшей королевы, чем я, но он не воскрес, как все остальные, и о нем вообще никто не вспомнил. Что же здесь происходит?

Тем временем Милгрим подал ей древний меч, принадлежавший Орадейнским королям и многие века служивший символом их власти. Девушка подняла его над головой. Толпа отозвалась восторженными криками. 

- Кажется, Астергон не зря сказал мне, что я могу позвать его в любой момент. Надеюсь, он объяснит мне, зачем все это.

С большим трудом она дождалась окончания пиршества, после чего скорей поспешила в свою спальню на самом верху башни. Слуг она попросила не тревожить ее. -

Не думала, что буду сама звать тебя, толстяк, - усмехнулась Флиаманта, зажигая факелы на стенах. – Надеюсь, после того, как я согласилась выполнить твои условия, ты перестанешь говорить загадками.

Мерцающий свет озарял убранство комнаты, придавая всему таинственные, расплывчатые очертания. При этом углы оставались темными – мрак, отступивший перед огнем факелов, словно отказывался полностью сдаться и надежно закрепился на своих последних рубежах. В одном из таких вот неосвещенных углов мелькнула тень, и через мгновение Астергон, пыхтя и вытирая пот, выбрался на середину комнаты.

- Я так спешил на ваш зов, моя принцесса, что теперь, наверное, похудею фунтов на десять. 

- Почему все вдруг стали называть меня принцессой, да еще прочить на трон, вы же прекрасно знаете, что я не королевской крови? – спросила девушка, садясь в резное кресло; волшебник остался стоять.

- Вы правы - ваш род, как и ваше предназначение - куда выше, - ответил он. 

- Какое предназначение? Хватит темнить, выкладывай все, что тебе известно.

- Вы сердитесь на меня за то, что я говорю намеками и загадками, но я всего лишь бедный слуга и не достоин чести объявить вам о вашей великой судьбе.

- Опять много пустых слов. Похоже, я сделала ошибку, позвав тебя сегодня.

- Напрасно вы так думаете. Тот, кто ответит на все ваши вопросы, уже здесь, а я пришел, чтобы открыть ему двери.

- Ну тогда открывай.

- Это очень важное событие в вашей жизни. И пусть оно произойдет в тронном зале. 

Толстяк отвел девушку в самое сердце королевского замка. Это место лучше всего отражало саму суть ее родины – простой суровой и гордой вольницы, дух которой царил в городе, и который воительница так любила. В королевском зале Орадейна не было пышной позолоты и шелковых занавесей, в отличие от тех же парадных чертогов заносчивого Кронемуса. Камень стен и поддерживающих высокие своды колонн покрывала резьба, изображавшая ратные подвиги прославленных предков. На стенах висело оружие и знамена, в высоких стрельчатых окнах не было затейливых витражей, да и сам трон, стоящий на постаменте из семи ступеней – весь резной, но сделанный из простого дуба, такого прочного, что за несколько веков на нем не появилось ни трещинки. Освещался зал факелами и огнем в каменных чашах, сделанных в форме вепрей, драконов и других зверей, и стоявших вдоль стен.

Флиаманта села на трон. И тут высокие и тяжелые двери на противоположном конце зала медленно раскрылись, и в проеме возник темный силуэт. Девушка ощутила невольный внутренний трепет. Гость шагнул вперед, и его лицо осветили горевшие вокруг факелы. И воительница впервые в жизни едва не лишилась чувств.

- Отец!? – выдохнула она.

В доме Мерлагонда сохранилось всего одно, совсем крохотное изображение Мельдинара Гладсхейма, но все же девушка не сомневалась, что это он – высокий, сильный, статный, с открытым лицом, гордым и бесстрашным взглядом… Флиаманта хотела броситься ему навстречу, но поняла, что ноги не ее не держат.