Наследство из склепа

– Да я сама ничего не могу понять! Когда я спросила его, знаком ли он с Виноградовой Татьяной – так зовут мою сестру, он сказал, что это имя ему ни о чем не говорит, и пригрозил мне, что, если я попытаюсь запутать его, он вынужден будет ударить меня… Тогда я стала плакать и клясться, что у меня нет никакого саквояжа, что я ничего не знаю… Но он в ответ на мои уверения достал из кармана смятую афишу – мою последнюю афишу, где моя фотография находится в самом центре, да еще и снята я там так удачно… – и швыряет ее мне в лицо. «Это ты?» – кричит он. Я говорю, что, конечно, это я, разве не видно. И тут он называет меня не Ларисой, а как-то по-другому, сейчас затрудняюсь вспомнить… И я отвечаю ему, что я не та, за которую он меня принимает. Он снова кричит на меня и спрашивает, как могла я предпочесть сытую жизнь своим материнским обязанностям… Поверьте, я так ничего и не поняла. Он неожиданно ушел, хлопнув дверью, а я была в таком состоянии, что даже не нашла в себе сил заглянуть к детям. Утром я пошла в сберкассу, чтобы снять деньги и куда-нибудь с ними, с Машей и Никиткой, уехать от греха подальше. А когда вернулась, увидела, что все в моей квартире перевернуто вверх дном, а в комнате на том же самом кресле сидит это чудовище…

Маша вспомнила, как Сергей рассказывал ей о том, что встретил Ларису на улице в разных туфлях. «Да уж, можно себе представить, как же она разволновалась, что не заметила даже, как обула разные туфли, бедняжка…»

– А как же он вошел к вам? – спросила Маша.

– Думаю, я находилась в таком состоянии, что оставила дверь незапертой, или он еще ночью взял запасные ключи, они же висят прямо возле двери, на крючке.

– И что было потом? – раздался голос Марты.

– А потом он снова стал кричать на меня, сказал, что мой сын ждет меня и что мне надо только отдать ему саквояж, и он отвезет меня к сыну. А потом раздался звонок, это пришла ты, Машенька… И я бы намекнула тебе о том, что надо срочно вызывать милицию, что мне угрожает опасность, но ведь этот человек обещал в случае моего неповиновения сделать и вам с Никиткой плохо. Поэтому я ничего тебе не сказала…

– Но мы и так поняли. А когда вас посадили в машину и увезли, позвонили в аэропорт и узнали, каким рейсом и куда улетела Лариса Ветрова.

– Представьте себе, эти чудесные дети прикатили сюда, в Саратов, на отцовских «Жигулях», чтобы только спасти вас, Лариса, – сказала Марта. – И если бы не они, вы до сих пор лежали бы в… чемодане…

При слове «чемодан» Лариса вздрогнула и съежилась.

– Я вспомнила… Мы прилетели в Саратов, взяли такси и приехали в гостиницу! Точно! Но мне было так плохо, в голове шумело, все кружилось перед глазами, а он все твердил про какой-то саквояж, а потом… Я помню только, что мне стало плохо, словно в комнате стало душно…

– Он раздел вас и уложил в ваш же чемодан, – сказала Маша. – А мы разыскали вас с помощью Соломона и привезли сюда, к Марте. Соломон и Марта – друзья.

– Думаю, что произошло какое-то чудовищное недоразумение, – вздохнула Марта. – Ефим Борисович явно вас с кем-то спутал…

– Так вы знакомы с ним? – повторила свой вопрос Маша.

– Знала я одного Ефима Борисовича, и не дай бог кому встретиться с ним… Но мы потом поговорим об этом. Главное, что теперь вы в безопасности, что скоро начнете поправляться… Он сделал вам укол, чтобы вы какое-то время спали, думаю, он собирался избавиться от вас и вывезти вот таким вот образом, в чемодане, из гостиницы… Вполне вероятно, что он и сам понял, что спутал вас с кем-то…

Но Маша Ларисе уже не верила. Уж слишком много совпадений. И действительно, откуда было знать этому типу о том, что у Ларисы есть сын?

Марта дала Ларисе выпить лекарство, укрыла ее одеялом, и они вышли с Машей из комнаты.

– Пусть Лариса поспит, она еще очень слаба, а ей пришлось так много вспомнить…

– А вы верите ей? – спросила Маша.

– Верю, – ответила Марта. – Очень даже верю.

В это время на их голоса со второго этажа спустились Сергей с Соломоном. Они выглядели довольными, чувствовалось, что поговорили от души.

– Лариса пришла в сознание, – сказала ребятам Маша. – Она сейчас отдыхает, а завтра, может, она нам что-нибудь расскажет…

Ей не захотелось сейчас, на ночь глядя, расстраивать Сергея новостью о том, что Лариса – это вовсе не та Лариса, которую они так любили и уважали… Что Лариса – оборотень. Овечка в волчьей шкуре. Или наоборот: волчица в овечьей шкуре…

Марта, почувствовав настроение Маши, тоже промолчала. Она предложила ребятам «стелиться». Это означало, что и сегодняшнюю ночь путешественники вместе со своим новым другом проведут в нормальных, человеческих условиях, которые в сто раз даже лучше детсадовских.

– А где же Никитка? – спросила Маша у ребят. – Куда вы его дели?

– Он до сих пор спит, – таков был ответ.

– Ну и зря, а что же он будет делать ночью?

– Маленькие дети помногу спят, так что не переживай, – мягко успокоила ее Марта. – Маша, ты ляжешь в большой комнате на диване, я в своей спальне, а вы, ребята, наверху, в библиотеке.