Наследство. Огонь и меч

— Он унаследует их вместе с троном…

Арива покачала головой.

— Вам может объяснить ваш отец Поул. Он разбирается в политических тонкостях дворца намного лучше, чем вы.

— Я стал примасом не потому, что разбираюсь в политике… — начал было он.

— Верно. Именно поэтому моя матушка позволила вам занять эту должность. Ее не устраивает примас, который играет в политику так же хорошо, как в религию.

Отец Нортем открыл было рот, чтобы возразить, но тут же заставил себя молчать, дабы не лгать. Конечно, именно поэтому он пользовался поддержкой Ашарны, и именно поэтому отец Поул никогда не смог бы сделаться примасом Церкви Подлинного Бога. Ему это было известно еще с тех пор, когда королева позволила Церкви расположиться в стенах дворца. Увы, он прятался за тем, что на самом деле считал величайшим злом в своей судьбе: за работой среди беднейших слоев населения Кендры и за стремлением Церкви знать все, что происходит во всех уголках королевства. Благодаря этому ее рука лежала на всех людях королевства — и как всякая вера, такое положение дел могло послужить политическим целям.

— Мой исповедник скажет вам, что Ашарна была единственным ребенком…

— Это мне известно, Арива…

— Именно благодаря этому она унаследовала все Ключи.

Глаза святого отца сделались огромными от внезапного понимания.

— ….Только правитель может унаследовать Ключ Скипетра, Ключ Государя. Братья и сестры правителя наследуют другие, меньшие Ключи, в зависимости от их старшинства.

— А на сей раз у королевы четверо детей — стало быть, каждый из них получит один из Ключей, — кивнула она.

— Вы хотите сказать, что Линан завладеет одним из Ключей Силы? — Он был не на шутку удивлен. — Которым же?

Арива пожала плечами.

— Это предстоит решать королеве. А если она умрет, не успев выразить своих пожеланий, то решать будет Берейма.

— Но ведь традиция, безусловно, может быть изменена?

— Королева могла бы это сделать — но это было бы сопряжено с риском для королевства как раз в тот момент, когда Берейма может унаследовать его. Двадцать Домов противостояли королеве именно потому, что она получила все Ключи. Вот почему они склоняли ее к бракам с выходцами из них. Лишь после двадцати лет своего правления она смогла выйти замуж без их благословения, и когда умер мой отец, она выбрала в мужья этого солдатского генерала Чизела. Ашарна не стала бы рисковать и отворачиваться от Двадцати Домов теперь, когда она чересчур слаба, чтобы изолировать их. Но даже если решение будет принимать Берейма, который дружен с Двадцатью Домами, Линан все равно получит свой Ключ. Теперь вы понимаете, отчего я боюсь его? Независимо от того, течет ли в наших жилах общая кровь, как только он получит Ключ, он станет символом — хотя на самом деле не будет иметь на это права по своему рождению.

Нортем опустил глаза и даже стал казаться меньше ростом.

— Надеюсь, что вы ошибаетесь, ваше высочество, — произнес он очень тихо. — Ради королевства надеюсь, что вы очень сильно заблуждаетесь.

ГЛАВА 6

Капитан королевской гвардии Эйджер Пармер внимательно изучал свое отражение в одном из высоких окон, освещавших Длинный Коридор — главный дворцовый проход, соединявший тронный зал с личными покоями и кабинетами королевы. Ему все еще не верилось, что это был он, — так ловко сидела на нем новенькая форма. Смуглая женщина с жесткими, точно проволока, волосами, которую прислал Камаль для того, чтобы снять с Эйджера мерку, скроить и сшить голубой камзол и штаны, оказалась первоклассной мастерицей. Эйджер повернулся на пятках и искоса взглянул на свои левый профиль. Увы, вид все же портило его приподнятое плечо. «Ну да ладно, — мысленно сказал он, обращаясь к самому себе, — не всем же быть такими высокими и красивыми, как Камаль».

Распахнулись широкие двойные двери тронного зала, оттуда появилась королева в сопровождении свиты и суетившихся гостей. Эйджер выкрикнул команду, и его собственное подразделение стражников выстроилось впереди эскорта. Вся процессия направилась вдоль Длинного Коридора в личную трапезную королевы — продолговатое помещение, все пространство которого было заполнено самым огромным столом, какой Эйджеру когда-либо приходилось видеть. Несмотря на то, что помещение называлось королевской трапезной, сама королева вкушала здесь пищу только в тех случаях, когда ей приходилось принимать большое число гостей, в другое же время она предпочитала для завтраков, обедов и ужинов свою уютную гостиную. Эйджер расставил своих людей вдоль стен, сам определил место для себя самого, и так они стояли в продолжение всего обеда, с копьями, поднятыми вверх; наконечники блестели по меньшей мере на высоте фута от голов стражников.