Наследство. Огонь и меч

На какое-то мгновение мелькнуло его незащищенное горло. У Аривы не было времени на колебания и сомнения. С громким криком она вонзила копье в обнаженные мышцы и сухожилия, разрывая шейные сосуды животного. Перед ней в воздухе беспомощно взметнулись огромные лапы, и зверь рухнул на землю. Раздался треск — это сломался остаток древка первого копья Аривы, а острие глубже вонзилось в спину поверженного медведя.

В это мгновение подоспели остальные охотники, но им оставалось лишь увидеть, как медведь в последний раз перекатился на бок и затих.

Оркид, взглянув на Ариву, замер в ужасе. Он бросился к девушке, однако она мягко остановила его.

— Со мной все в порядке. Это не моя кровь.

— Боже мой, о чем вы думали?

— Я думала о том, чтобы спасти стражника! — резко со злостью выпалила она, но блеск в ее глазах тут же потух. — Мы оказались слишком медлительными для него.

Наконец она ощутила шок и задрожала.

Появившийся Амемун сразу увидел, что требовалось сделать в первую очередь, оторвал полосу от своего плаща, смочил ее в ручье и принялся вытирать лицо и руки Аривы. Стражник, которому она спасла жизнь, опустился перед ней на колени и принялся благодарить принцессу.

Арива положила руку ему на плечо.

— Ты пытался спасти мою жизнь. Разве я могла после этого сделать для тебя что-то меньшее?

— Этот еще жив! — крикнул Сендарус. Он склонился над телом одного из стражников, остававшихся с лошадьми. — Рана на голове ужасная, однако он еще дышит.

В то время, как остальные стражники отправились на поиски уцелевших коней, а Оркид пытался соорудить из веток и собственного плаща носилки для раненого, Арива подошла к ручью и принялась смывать с себя оставшуюся кровь.

— Если я не отчищу все это до возвращения во дворец, с моей матушкой случится сердечный приступ, — пояснила она Сендарусу. Он присел рядом с ней на берегу ручья и внимательно смотрел на нее. — Понимаете, мы убили самца. Может быть, это самый крупный зверь из всех, убитых ранее. Не пожелаете ли вы привезти новый трофей для украшения приемного зала во дворце вашего отца?

Сендарус покачал головой.

— Это ваш трофей, ваше высочество. К тому же рядом с ним мои трофеи будут посрамлены. Наши медведи остаются малорослыми из-за особенностей местности, в которой обитают. Ну а здесь, похоже, они процветают. Кроме того, я хотел бы сказать, что вы были неподражаемы.

Арива прервала умывание и взглянула на принца. Комплименты были обычным делом среди придворных, которые считали, что с помощью лести можно было бы добиться более высокого положения, однако слова Сендаруса прозвучали так искренне, что она растерялась и не знала, что ответить.

Тем временем вернулись стражники с лошадьми, в числе которых был и конь Аривы. Из одного из притороченных к седлу тюков девушка достала длинный плащ и набросила его себе на плечи.

— Под этим плащом не будет видно моей одежды, и королева не сможет подумать, что я была в опасности.

Сендарус подставил руки, чтобы помочь ей взобраться в седло, однако Арива отрицательно покачала головой.

— У нас осталось всего четыре лошади, из них двое необходимы, чтобы везти носилки с нашим раненым. Еще один конь может везти тела двух несчастных, которых мы потеряли, а последний повезет голову нашего медведя.

— Вы чрезвычайно великодушны по отношению к вашим стражникам, — заметил Сендарус.

— Я принцесса Гренда-Лира, ваше высочество, — гордо ответила Арива. — Моя обязанность — служить своему народу.

Амемун и Оркид находились достаточно близко, чтобы услышать ее ответ.

— Она с такой серьезностью берет на себя ответственность? — Амемун в изумлении поднял брови. Оркид кивнул в ответ.

— А я-то считал идеалистом Сендаруса…

— Она великодушна по отношению ко всем, за исключением ее сводного брата.

— Береймы?

— О нет. Берейму она горячо любит. А вот для Линана у нее, как правило, не находится времени.

— Отчего же?

— Все дело в том, что его отец был простолюдином. Она абсолютно уверена в праве королевской семьи властвовать, то есть служить своему народу. Однако люди должны знать свое место и исполнять то, что им велят. Слившись вместе, королевская кровь и кровь простолюдина нарушают равновесие, образуя противостояние власти и влиянию аристократии.

— Двадцати Домов?

— Верно. И в глазах Аривы принц Линан являет собой угрозу этому равновесию. Он как бы аномалия, в этом мире для него нет места — по крайней мере, с точки зрения Аривы.

— Откуда тебе это известно?

— Она не считает нужным держать свое мнение при себе. А кроме того, она мне доверяет.

Охотники начали осторожно спускаться по горному склону.

Они двигались медленно из боязни доставить лишние мучения двум раненым, лежавшим на носилках. Стражники прокладывали дорогу и были готовы к риску встречи еще с одним медведем. Амемун и Оркид, двигаясь рядом, замыкали процессию.

— А почему Арива не любит представителей Двадцати Домов? Ведь ее отец был родом оттуда?