Наследство племени готов

– Коля, это родственники Леонида Воронцова, – пояснил Григорий и смущенно отвел глаза.

Громов понял, что Панин, как и он когда-то, ненавидел подобные процедуры. Ненавидел сообщать о гибели близких. Что может быть страшнее этого? Толстый встал, стараясь не глядеть на родственников, бочком прошел к другой двери, поменьше, и вскоре послышался скрип каталки.

Воронцов снова съежился, и Виталий обнял его за плечи.

– Нашатырь нужен? – шепнул в его ухо Панин, и Громов отрицательно покачал головой. Судмедэксперт с каким-то испугом откинул простыню, и мужчины увидели синее лицо Лени Воронцова.

– Вы узнаете его? – спросил следователь как можно мягче, но Воронцов молчал, и Виталий ответил за него:

– Да, к сожалению, вы не ошиблись. Это действительно Леонид Воронцов.

Вадим Сергеевич пошатнулся и чуть не упал на гладкие кафельные плиты. Панин и Громов подхватили его и усадили на стул. Полный патологоанатом поспешил убрать каталку.

– Если вам лучше, давайте пройдем в мой кабинет, – предложил Григорий. – Следует выяснить некоторые обстоятельства.

Вадим Сергеевич не возражал. Ему помогли встать, и он, враз превратившись в старика, покорно зашагал вслед за Паниным.

В просторном кабинете следователь распахнул окно, но Воронцов все равно задыхался, раздирая ворот белоснежной рубашки. Громов усадил его на стул, поближе к окну.

– Итак, – Панин достал бланк протокола, – вы узнаете своего сына Воронцова Леонида Вадимовича?

– Узнаю, – промолвил Воронцов одними губами. – Как это произошло? Вы не могли ошибиться в диагнозе? – Он хотел еще что-то добавить, но силы покинули его, и Вадим Сергеевич уронил голову на стол.

– Действительно, диагноз вызывает сомнения, – вмешался Виталий. – Тебе известно, что мне приходилось работать с наркоманами. Если бы мой двоюродный брат даже нюхал травку, я все равно бы раскусил его. Но колоться… Этого никогда не было…

– А я с тобой согласен, – кивнул Панин. – У твоего брата обнаружен след всего от одного укола – свежего, сегодняшнего. До этого он не принимал наркотики, по крайней мере внутривенно. Может быть, кто-то уговорил его попробовать новые ощущения и он решился? Это и объясняет передоз. Опытный наркоман, как ни странно, редко до такого доводит. А новички… – Он постучал пальцами по столу. Пальцы у него были тонкие и маленькие, как у женщины, с ухоженными ногтями. – Да и наркотик попался сильный. В последнее время наркодилеры распространяют такие виды этой дряни, от которых, во-первых, сразу наступает привыкание, во-вторых, человек часто отдает Богу душу. Ну, что ты на это скажешь?

Виталий пожал плечами.

– Леонид не дружил с наркоманами, – ответил он. – Я знаю почти всех его друзей. Это мальчики и девочки из благополучных семей круга Воронцовых. Мне приходилось видеть их. Поверь, они тоже этим не балуются, даже в свободное время.

– Может быть, у Леонида появились новые друзья, о которых вы ничего не знали? – наступал следователь. – Такое часто бывает. Мальчишки – они довольно скрытные и не всегда выкладывают правду-матку.

– Леня любил пооткровенничать, – возразил Виталий. – Я готов биться о заклад, что не знал всего одного человека, с кем мой брат собирался провести сегодняшний день. Это какая-то новая девушка. Леня отзывался о ней довольно восторженно.

– Девушка? – Желтые кошачьи глаза Григория расширились. – И ты, конечно, не в курсах, как ее имя и фамилия.

– Имя – Илона, а фамилия… Нам с Вадимом Сергеевичем не пришло в голову спросить об этом, когда Леня похвастался новым знакомством, – признался бывший полицейский. – Ты намекаешь, что это она могла заставить Леню сделать проклятый укол. Но мой братец не был дураком. – Виталий подошел к Панину и дружески положил руку ему на плечо. – Ты сам не веришь в то, что это был передоз, – ласково сказал он. – Кстати, вы проверили камеры ресторана, куда Леонид водил девушку? Сомневаюсь. И, наконец, не отыскали саму девушку. К сожалению, Леонид не назвал ее фамилии. Но вы и не пытались выяснить, раз не видели записи.

Следователь поднял на него усталые глаза.

– Ты же понимаешь, – начал он, – как начальство этого не любит. Ну, ковыряния всякие, версии разные. Висяки никому не нужны. Полковник требует раскрыть дело в кратчайшие сроки.

– И тебе легче сделать моего брата наркоманом, – зло прошипел Громов. – Только не выйдет. Воронцов – влиятельный человек. Сам понимаешь, дядя позвонит кому нужно, и тебя заставят возобновить расследование, если ты закроешь дело.

Григорий тяжело вздохнул. По его утомленному лицу, по синеве, залегшей под небольшими умными глазами, было видно, как он измучился и как ему все это осточертело. Не конкретно дело Леонида Воронцова – а вообще все.

– Чего ты хочешь? – Он взял карандаш неопределенного цвета со следами зубов, валявшийся на столе, и принялся грызть его.

– Я хочу найти преступника, который заставил брата употребить эту дрянь, и наказать по закону, – проговорил Виталий. – Покажешь мне камеры из ресторана. И вообще я должен быть в курсе событий. И еще… Можно по старой памяти задействовать Николая?