Наследство последнего императора

– Ну, Олька, Оленька… Ты ведь, в самом деле, для нас всех самое большое солнышко! Вот и Джим тебе скажет, – она выпустила талию сестры, схватила свою крошечную курносую собачку, которая безмятежно похрапывала на ее кровати, но на собственной подушке – лиловой, с вышитым на ней крестиком изображением грозного зубастого пса. – Смотри! Он то же самое говорит!..

Джим спросонок сказал то же самое – несколько раз гавкнул своим тяжелым и страшным, словно у волкодава, басом.

– А я? – вопрошала Анастасия. – Ты на меня посмотри! Какая я толстая стала! Нет, я просто жирная, как барсучиха, – даже на людях неприлично показаться!.. А? Ведь неприлично, да?

Ольга нежно обняла ее и молча поцеловала.

Сегодня третья котлета досталась Ольге, она тихонько отодвинула ее Татьяне, та подцепила котлету вилкой, на которой не хватало одного зуба, и шлепнула в тарелку Марии. Мария подумала и спросила взглядом Анастасию: «Хочешь?» Но та указала кончиком языка на Алексея. Он разгадал молчаливый диалог сестер и затряс головой. Кроме всего прочего, у него сегодня разболелось колено, но он старался не подавать виду.

– Надоело!.. – сказал он. – Ничего на свете не хочу. Эй, Лика! Леонид-спартанец! Где ты?

Из коридора появился поваренок.

– Тута я, Алексей Николаевич!

– Сегодня, Синдбад-мореход, больше всех повезло все-таки не Машке, а тебе! – сказал Алексей, отодвигая в сторону тарелку, на которой уже лежала призовая котлета.

Алексей любил придумывать поваренку прозвища. Когда Александра впервые услышала, что он назвал Седнева Синдбадом, она потом около часа осторожно допытывалась: откуда он взял Синдбада? Она ненавязчиво, но строго контролировала все чтение сына, и опасные «Тысяча и одна ночь» мимо нее никак проскочить не могли. В конце концов, Алексей убедил мать, что это историческое имя он встретил в какой-то совсем другой книжке, а в какой – не помнит. На самом деле, помнил очень хорошо. Он успел прочесть целых шесть томов запрещенных арабских сказок еще дома, в кустах Царскосельского парка, куда ему тайком таскал книги в красных сафьяновых переплетах его товарищ по играм – кадет морского корпуса Макаров, от которого Алексей в феврале прошлого года заразился корью.

Но не успел Синдбад проглотить приз – на пороге появился Юровский, как всегда, во всем черном, сдержанно-приветливый, непрерывно ощупывающий острым взглядом карих глаз и людей, и предметы. «Черный человек», – назвала его Татьяна, но неожиданно ей возразила тогда Ольга, заявив, что Юровский ей кажется самым приличным из их тюремщиков, хотя прибавила: «Я от него постоянно чего-то жду. Какой-то серьезной перемены в нашей жизни».

– Доброе утро! – обратился Юровский ко всем сразу, и ему нестройно ответили. – Как прошла ваша нынешняя ночь?

– Необычайно интересно! – ответила за всех Мария.

– В самом деле? – поднял брови Юровский.

– Больше вам скажу, товарищ гражданин Юровский: она прошла просто не на шутку увлекательно! – ответила Мария с бесконечно вдохновенным видом, словно приглашая Юровского в заговорщики, хотя давно убедилась: сэтим-то комиссаром ей явно не повезло.

– Вот как! – заметил Юровский. – И что же, смею спросить, вас так развлекло?

– Мы за клопами охотились! – сбил интригу Алексей.

– Что вы говорите! – снова поднял брови комендант. – Таки за клопами?

И оглядел присутствующих. Все замолчали. Только Николай в ответ вздохнул и широко развел руками: так вот, что тут поделаешь – было такое.

– Ой, как нехорошо! – покачал головой Юровский. – Ой, нехорошо, нехорошо!

Тут, словно во время урока, подняла руку Анастасия.

– Да? – спросил Юровский. – Что вы хотите сказать? Или спросить?

– А разве за клопами охотиться запрещено? – наивно спросила она.

– С чего вы взяли, Анастасия Николаевна, что запрещено? – спросил Юровский. – Или я вас не понял?

– Вы же сами сказали: «нехорошо»!

Юровский усмехнулся и терпеливо объяснил:

– Очень нехорошо то, что они у вас появились. Очень отвратительно! Видно, кто-то из охраны их сюда занес… из своего дома. Это свидетельство большого недостатка в работе тех, кто распоряжается вашим бытом и организовывает вам бытовые условия. Это мой недостаток как коменданта. Вы должны были мне пожаловаться сразу. Давно вы мучаетесь? – сочувственно обратился он к Марии.

– А мы не успели помучаться, – засмеялась она. – Мы их только позавчера обнаружили.

– Мы их раньше никогда не видели, – пробасил Алексей. – Когда проснулись от их укусов, ничего понять не могли. Нам вот Алоизий Егорович все объяснил. Это насекомые-кровопийцы. Паразиты. Заводятся там, где не хватает чистоты и аккуратности. Но у нас до сих пор все было чисто.

Юровский перевел взгляд на Труппа, и тот виновато кивнул.