Наследство в саквояже, или попаданки не сдаются! (СИ)

— Тогда нужно выяснить кто из Инспекции хранил яйцо, как его вообще нашёл и каким образом оно к вам попало.

Я устало выдохнула и откинулась на стуле: запаса в брюках оставалось предостаточно! Можно было ещё столько же съесть, ещё бы место нашлось.

— У вас есть какие-то конкретные предложения? — я не удержалась от ехидного смешка. — Неужели опять Саймон?

— Нет, не он… — мужчина вскинул брови и одарил меня многообещающим взглядом. — Все немножко сложнее.

Когда я услышала план этого «немножко сложнее», то пожалела, что не лопнула от своего обжорства. Уж лучше бы меня та горгулья слопала! Или Уголёк на растопку пустил!

Моё искреннее огорчение послужило отличной сатисфакцией для уязвлённого доктора Гибсона. Похоже, что только он был от такого плана в восторге.

13. Опасный план

Я буду выглядеть как баба на чайнике. Нет, правда. Розовые рюши, куча юбок, узкий и тесный корсет, из-за которого моя кожа могла скоро стать синей. А под всем этим великолепием спрячутся не менее пышные панталоны и чулки.

— У вас такая узкая талия!

Шнуровка корсета буквально засвистела, воздух выбило из лёгких. Я едва устояла на ногах, поразившись силе девушки, запихивающей меня в корсет. Энн продолжала довольно попискивать:

— Даже сильно шнуровать не нужно!

У меня глаза на лоб полезли. Схватившись за корсет спереди, открывала и закрывала рот, пытаясь вдохнуть побольше воздуха.

Энна была настоящим сокровищем! Она была моей ровесницей, настоящей веселушкой и зажигалкой. Мне тут не хватало чего-то такого, не хватало женской поддержки. А с Энн можно было похихикать, кого-то обсудить, хотя меня жутко коробило от её «выканья». Оказалось, что отец Энн работал на того самого мужчину, от которого я унаследовала всё это наследство. И сама девушка питала тайную и пылкую страсть к маджестикам. Мне очень хотелось показать ей Уголька, но такой поступок был бы очень и очень опрометчивым.

Особняк постепенно наполнялся людьми, я уже иногда терялась и путалась в именах. Но доктор Гибсон не собирался останавливаться, решив, что дому нужно вернуть былую славу. А нам просто необходимо найти всех, кто мог встать на нашу сторону.

— Вы будете самой красивой!

Вот в этом я сильно сомневалась. Ну или у меня и вправду дурной вкус. Или у доктора Гибсона.

Энн, перестав пытать меня шнурованием корсета, принялась натягивать десятки юбок, затем и облачила меня в какую-то кофточку с пышными рукавами.

— Я похожа на свинью в рюшах!

— Нет, вы похожи на прелестную леди! В не менее прелестном костюме. Вы очаровательны, Хелен!

Доктор Гибсон, подкравшись к нам, вставил свои пять копеек. Тут мне уж захотелось ответить очень и очень резко!

— Это поросячий цвет! Он мне не идёт! Чем было плохо то коричневое платье? Или зелёное?

— Вы должны испускать флёр романтичности и… некоторой глупости.

— О! — я хотела задохнутся от такой наглости, но задохнулась от тугости пуговиц на кофте. — Это ещё почему?

— Потому что вы сегодня обрадуете Инспекцию своим решением продолжить славное дело Мэйса!

Да, очаровательный план доктора Гибсона: я должна быть морковкой, манящей ослика. В роли морковки выступала я в поросячьем платье, а в роли ослика — Инспекция. Естественно, что мы привлечём к себе самое пристальное внимание. И пока меня будут под лупой изучать, доктор Гибсон спрячет Уголька у себя, заодно и заберёт статую горгульи, ну и всё то, что, найдём ещё в особняке.

— Это не поросячий цвет! Это совершенно прелестный цвет хрустальной розы, вы и сами напоминаете этот цветок.

— Нет, я напоминаю бешеную свинью или бабу на чайнике! Ту самую, которой заварник накрывают.

— Вы должны произвести нужное впечатление! Понимаете? Поэтому этот наряд подходит лучше всего…

— Почему нельзя было известить Инспекцию по почте? Зачем мне идти туда лично? И изображать… — я гневно посмотрела на мужчину. — Набитую дуру! Ну ведь правда же! Я буду полной дурой, которая будет признаваться в любви к маджестикам тем самым маджестикофобам!

— Кому? — доктор Гибсон недоумённо перебил меня.

— Тех, кто этих маджестиков не любит и боится.

Но тут открывался другое направление плана доктора Гибсона. Всё очень просто: на воре шапка горит. Глупый ослик, бегущий за морковкой, сам станет объектом изучения. Такая двойная слежка. Ну, заодно доктор через всех своих знакомых, в том числе Саймона, узнает все слухи.

— Роль живца мне не очень нравится, честно.

— Ничего, вы справитесь, — доктор Гибсон в скромном сером костюме с улыбкой на лице мягко поддерживал меня. В переносном смысле. — У вас всё выйдет! Только спрячьте свой острый и проницательный ум за ширмой… этих… — мужчина неопределённо махнул рукой, — кружев!

— А что если всё пойдёт не так?

— Что может пойти не так?

— Ну, возьмут и дадут добро на этот совершенно идиотский план! Продолжайте! Стройте заповедник…

— Питомник, — доктор Гибсон учтиво поправил меня.

— Хорошо, питомник. Скажут, кого найдёте — тех и разводите! Что будем делать тогда?

— Придумывать другой план!

Энн, затаив дыхание, слушала нас, тараща глаза. Она не совсем понимала суть разговора, но что-то уловила.