Наставница (СИ)

Рихард тем временем всё-таки оторвался от моих губ, крепко схватился за мои плечи и посмотрел в глаза. Его зрачки были расширены, дыхание — частое. Казалось, что он готов просто бросить меня на пол, подмять под себя и как следует отыметь. Но он не набросился. Посмотрел мне в глаза несколько секунд, а потом несильно перехватил одной рукой за шею, словно пытался не дать мне опустить подбородок, пока сам наклонился и впился губами в мою грудь. Я хотела потянуться к его плечам, но по пути ощутила, как руки Николаса остановили мои. Он заставил меня убрать руки за спину и согнуть их там в локтях, обхватывая друг друга и подставляя грудь Рихарду еще сильнее. Губы последнего переметнулись к другой груди, а свободная рука заняла место губ. И я застонала от того удовольствия, которое растекалось по всему моему телу. Уверена, мои зрачки сейчас не менее расширены, чем его.

Снова я ощутила пальцы Николаса на своих бедрах, он вел по ним ладонями до внутренней стороны бедер, и затем одна из рук остановилась там, а вот вторая коснулась меня между ног. Пока лишь коснулась, но уже одно это вырвало стон из моей груди. Я его хотела. Хотела прямо сейчас. Соскучилась за десятилетия по его несуществующим, но очень реальным прикосновениям.

И вместе с этим моим стоном Рихард оторвался от моей груди, отпустил шею, снова взглянул в глаза и явно нашел там, что искал. Кажется, мы с ним сейчас одинаково плохо соображали. Но вместе с этим все ощущения прикосновений Николаса исчезли, заставив меня немного расстроиться, но я промолчала, глядя на Рихарда. Зато ошейник все еще был со мной, успокаивая, предлагая расслабиться и просто получать удовольствие. И внезапно Рихард тихо произнес:

— Посмотри.

Он снова развернул меня к себе спиной и лицом к Николасу и склонился к уху:

— На тебе его ошейник, чародейка, — он ощущал это как астральный маг. — Многим ли ты позволяешь это? Конечно же нет. А многим ли он его предлагает, как ты считаешь?

Взгляд Николаса не отпускал мои глаза. Я просто не могла отвести взгляд. Смотрела и смотрела, словно он мог физически удерживать его на себе.

— Рихард, — предупреждение в голосе Николаса.

Но кажется, Рихард сейчас был где-то на своей волне, и вряд ли это предупреждение было принято к сведению. Он подвел меня к Николасу и тихо произнес:

— Опустись на колени, Каллисто, и я кое-что покажу.

Все это я проделывала, не отводя взгляда от Николаса, даже пока опускалась. И позади меня, расставив ноги по бокам от моих, опустился и Рихард. Его пальцы снова убрали мне руки за спину, как совсем недавно это сделал Николас, а потом легли мне на грудь, сдавили ее не больно, но так, чтобы она бугрилась сквозь пальцы. Еле заметно Николас прищурился, и я ощутила почти невесомое касание моих губ его пальцами, оно словно говорило мне «ничего не бойся, я с тобой, и ты очень красивая». А Рихард тем временем склонился к моему уху и прошептал:

— Я покажу тебе, что такое слабость.

И он ухватился за мои соски и почти зло оттянул их, заставив меня дернуться, но дергаться из его рук, от его тела было некуда, и в этом было что-то будоражащее. Но что я и в самом деле увидела, Николас еле заметно дернулся вместе со мной. И сразу после этого его пальцы крепко сжали подлокотники кресла, в котором он сидел, и он, теперь уже угрожающе-тихо, произнес:

— Рихард, — и такой тон, с серьезной угрозой, я слышала от него впервые в жизни.

Рихард опустил ладони мне на талию, и пока я пыталась отдышаться, ответил Николасу хрипловато, тоже пытаясь привести дыхание в норму:

— Я тут вспомнил… что у меня срочное дело… И я не смогу показать ей Библиотеку…

А потом добавил неожиданное:

— Иначе вы так и будете друг перед другом растанцовываться еще ближайшие лет сто.

С этими словами он резко поднялся, развернулся и направился к выходу, одернув свою одежду, поправляя ее. Я начала было оборачиваться, чтобы посмотреть ему вслед, но твердое привычное касание несуществующих пальцев вернуло мой подбородок обратно, заставив меня снова посмотреть на Николаса.

— Пусть идёт, — тихо произнес он.

А потом он поднял свою настоящую руку и плавно повел пальцами сверху вниз в хорошо известном мне жесте, означающем «закрой глаза», который я для себя давно переводила как «доверь себя мне». И я закрыла. И вместе с этим его губы жадно налетели на меня, руки начали ласкать все мое тело, и далеко не в две руки. Он словно дорвался до меня, наконец позволил себе то, что так долго запрещал. Не обошел он стороной и мои самые интимные места — губы ласкали грудь, пальцы касались между ног, быстро и умело возбуждая. Да в общем-то, много мне сейчас было и не нужно, Рихард уже постарался. Эйфория и удовольствие катались по моему телу волнами, и я, не удержав руки за спиной, приоткрыла глаза и вцепилась в ручки его кресла, подавшись вперед грудью. Николас все еще сидел в одежде, но его достоинство выпирало из штанов, будто стремилось их порвать.