Настоящая фантастика 2016

– Заладили… Давайте идите уже, помогайте, я спокойна, спокойна… – не сдержавшись, пошутила в ответ. Да, собралась с силами – и пошутила. Сглотнув слезы.

Но они не отреагировали на мой искрометный юмор, продолжили тупое вещание.

«Запись крутят!» – догадалась. А не гипнотизируют ли меня? усыпляют? Распылять или подмешивать в еду снотворное в моем случае бесполезно – вот и решили воздействовать через слуховой аппарат?!

Разозлилась. Чем дольше меня «гипнотизировали», тем в большую ярость я впадала – на себя: надо быть полной дурой, чтобы собственными ножонками смиренной овечкой закатиться в этот гребаный подвал!

А Танька моя где? «А ведь в плену у шефа!» – сверкнула молнией мысль. Будто плеткой хлестнула по тупому доверчивому мозгу.

И меня переклинило, бешенство застило глаза. Лишь громадным усилием воли взяла себя в руки и продолжила сиднем сидеть на полу. Тянуло орать и метаться, но сумела погасить бездумный и вредный выплеск. Одной силой с противником не сладить, из клетки не выбраться. Они обманом – и я должна подключать обман, если хочу спасти дочь.

А если притвориться спящей? Этому гаду шефу наболтала на даче, что регулярно ем и сплю, несмотря на отсутствие надобности, так что поверит. Сколько я тут, в подвале? Не знаю, время остановилось. Но больше суток – точно. Пришла мне пора устать.

Не завидую тем, кто войдет в камеру первым, я ж не связанная, мускулы сильные, тело легкое, послушное.

Мозг работает как часы: давит эмоции, отслеживает ситуацию. Я сплю, сплю… Натурально кемарю. Налитая злобной силой.

5 августа

Они вошли, когда я и правда закемарила. Лишь одной половиной мозга, вторая бодрствовала начеку, но откуда им знать…

Приблизились. Я не реагировала, хотела точно убедиться. Ну меня и бросили лицом в пол, руки взад заломили, наручниками зазвенели.

Тогда только и вспорхнула силушкой. Раскидала мужичков с легкостью. От души. Сама от себя не ждала, правду говорю. Оказывается, вырубить орангутанга несложно – достаточно кулаком ему в морду. Никогда никого по лицу не била, мысли не возникало, а даже если б и возникло – не смогла бы, вплоть до физического отвращения. А оказалось – могу. Причем запросто. Тело само!

Сфокусировалась на камере – единственном заметном глазу выступе на гладкой бетонной стене, расположенном высоко над дверью. Метнулась со всей мочи. Скорость набрала такую, что по стене пронеслась прямо до стыка с потолком. Лягнула изо всех сил проклятую и громыхнулась на пол. Вращательного момента от толчка хватило, чтобы приземлиться на ноги, проделав в воздухе переворот. Стояла, глядела на дело ног своих – камера всмятку. И тишина – звук тоже вырубился… Мамочки! А ведь я – ловкая, сильная! настолько, насколько сама захочу! Универсальный йог и солдат! А сами виноваты…

С дежурным, стоящим на посту снаружи, проблем не было – забрала ключи, втолкнула к коллегам и заперла. Отдыхайте, голубчики.

Куда теперь?

К Лехе!

Он должен быть где-то рядом. Но где именно, казематов здесь, в царстве пыток биологического материала – тьма и на любой вкус. У кого бы спросить поточнее? Да у дежурного же! Спокойнее, Наталья, без суеты! Сначала думай, потом делай. Отворила только что запертую дверь.

Мужики валялись в отключке. И мой клиент тоже, хоть и легонько его толканула. Потрясла – очнулся. Меня увидел – и снова, блин, отвалился. Вот непруха…

Растерянно стояла над ними. Ребята крепкие, не какие-нибудь салаги. В головенке мыслишки крутились странные. Я что – монстр? Наверное, да… Но не зомби!

Принялась снова тормошить дежурного, по щекам хлопать.

В этот раз он очнулся на подольше.

– Где Громов Алексей? – спросила. – Скажи, и я уйду, ничего тебе не сделаю.

Он посинел, трясущейся рукой на ключ с номером 33 указал – связка у меня на шее висела, словно баранки.

– В пэ-э… пэ-а… адва…

– Здесь, в подвале? – деловито уточнила я. И улыбнулась. А он, поганец, в ответ на мою улыбку опять вырубился. Ну и мужики пошли!

Надо быстрее. Эйфория прошла, навалилась усталость. Попить бы… и на солнце хочу. Организм словно требует, кричит – дай подпитку! Скоро, мой сладкий, скоро, потерпи чуток, Леху освобожу – и подпитаю. Прежде, на свободе, настолько быстро не уставала… Придет время – разберусь, чем, собственно, питается мой организм.

Побоку лишние мысли, вперед, к Лехе!

Леха чуть не упал, когда меня увидал, – так обрадовался. Бросился ко мне, обниматься полез, тормошил со всех сторон, обстукивал, оглаживал…

– Наташенька, солнце мое! – бормотал он, всхлипывая. – Я знал – ты придешь… в общаге, помнишь, смотрю – ты… с тех пор жду… до ужаса надоело тут, достало играть идиота!

Чего с мужиком сделали, а! Довели! Самоуверенный, жесткий – слезинки от него не видала – и разводит слякотное болото. Стойкий невозмутимый молчун – и столько эмоций наружу вывалил. Ох, гады… Припомню.

– С Таней чего, не знаешь? – задала жгущий душу вопрос.

– В безопасности. С Ниной Васильевной. Железно спрятаны, не боись! – расцвел он до ушей.

– Как это? – не поняла. – Ведь шеф – предатель!

– И что? При чем тут шеф!

– Ну… он же на кладбище знак оставил.

– Он? Окстись! Баба Маша!