Настоящая крепость

Он стоял, пока тикали бесконечные минуты, прислушиваясь к приближающейся стрельбе, наблюдая, как впереди вспенивает воду "Тэлизмен", наблюдая, как белая вода вспыхивает вокруг его уреза, облака брызг летят, как сверкающие на солнце бриллианты. Теперь он был достаточно близко, чтобы он мог видеть, как разлетаются осколки, когда доларское ядро врезалось в вельбот на его четверти. Он мог видеть дыры в его спинакере, его бизань-марселе, его брамселе. Разорванные ванты свисали с борта, свисая с цепей бизань-мачты, как доказательство того, что еще одно доларское ядро нашло свою цель. И он мог видеть, как поврежденная грот-мачта опасно накренилась, даже под уменьшенным полотном, несмотря на запасную грот-рею, которую его команда приспособила, пытаясь укрепить ее.

"Тэлизмен" подошел ближе, направляясь к линии своих соратников, и Мэнтир услышал, как его команда приветствовала его, когда искалеченные братья приготовились прикрыть его побег. Он увидел капитана Кларксейна, стоящего на своем юте и приподнимающего шляпу в молчаливом приветствии кораблям, готовым умереть, чтобы мог выжить его собственный корабль.

Его преследователи резко замедлили ход, не желая плыть прямо на подготовленные к стрельбе борта четырех ожидающих чарисийских галеонов, и расстояние между ними и "Тэлизменом" внезапно увеличилось, когда чарисийский корабль проплыл прямо через промежуток, который Мэнтир намеренно оставил между "Дансером" и "Дэмзел".

Он не удивился, увидев, что квартет доларцев разделился: двое пытались обойти его короткую линию, в то время как двое других пытались пройти за ней. Он не сомневался, что если бы они смогли подобраться достаточно близко, найти нужную позицию, они бы опасно обстреляли его ведущий и замыкающий корабли, проходя мимо. Он не собирался давать им такую возможность, и сомневался, что они этого от него ожидали. Они просто продолжали преследование своей первоначальной добычи - замедлились, вынуждены были опуститься за корму из-за блокировки линией кораблей Мэнтира, но не остановились. Он мог только надеяться, что отсрочки, которую он дал, будет достаточно, чтобы "Тэлизмен" восстановил достаточно сил, чтобы держаться подальше от них, по крайней мере, до темноты.

Или, если уж на то пошло, чтобы "Дэшер" и "Дистракшн" отступили достаточно, чтобы прикрыть его, - мрачно подумал он.

Он надеялся, что так все и получится, но теперь это было не в его власти. Его долг и его задача, как и его варианты, стали жестоко простыми, и он вспомнил битву при проливе Даркос. Вспомнил решение, принятое монархом в тот день. Пример и вызов, который мертвый король бросил своему флоту и своему королевству.

- Сейчас у нас этот последний сигнал, Данилд, - сказал он почти мягко, и еще один подъем флагов заменил Номер Один. Это был более длинный подъем, с использованием большего количества флагов, потому что одно из слов не входило в числовой словарь и должно было быть написано полностью, но это было всего три слова.

На мгновение не было слышно ни звука, кроме ветра и волн. Даже стрельба преследователей "Тэлизмена" стихла, когда новые курсы вывели их из игры. Но затем, когда люди на борту других кораблей короткой, обреченной линии Гвилима Мэнтира прочитали эти флаги или им прочитали их, начались аплодисменты. Жесткие, резкие, вызывающие, дикие приветствия - приветствия волчьего воя - он знал, что пробудят эти три слова. Он почувствовал, что снимает свою собственную шляпу, машет ею над головой, машет этим сигнальным флагам, и аплодисменты флагмана удвоились.

Такое простое послание, но в то же время смысл, значение которого ни один чарисиец никогда не мог ошибиться, точно так же, как Мэнтир знал, что люди на его кораблях не ошиблись в нем.

- Помните короля Хааралда, - говорилось в нем. И когда он слушал эти радостные возгласы, он знал - это все, что нужно было сказать.

VI

Императорский дворец, город Теллесберг, королевство Старый Чарис

В библиотеке дворца Теллесберг было очень тихо. Солнце село, тьма опускалась на благоустроенную территорию, и высокие дедушкины часы в одном углу громко, размеренно тикали в тишине. Кронпринцесса Эйлана спала в своей колыбели рядом с матерью, хотя пройдет совсем немного времени, и она снова проснется, требуя следующей порции еды.

Мерлин Этроуз был рад, что она это делает. Все они нуждались в этом подтверждении жизни, надежды и роста. Очень нуждались в этом в данный конкретный момент.

- Я должен был настоять на отправке большего количества кораблей, - тихо сказал верховный адмирал Лок-Айленд по коммуникатору со своего далекого флагмана.

- У нас не было их для отправки, Брайан, - так же тихо ответил Доминик Стейнейр. - Не тогда.

- Кроме того, не то что это имело бы большое значение, - сказал Кэйлеб. - Не в этой ситуации. И если уж на то пошло, Гвилим не делал никаких ошибок. Проблема в том, что Тирск тоже их не сделал.