Настоящая жизнь

Из расположенной в конце коридора лаборатории Эдит льется свет. У настольной центрифуги стоит Кэти. Здоровенный серый аппарат истошно воет, и вой этот, становясь все тоньше и тоньше, постепенно сливается с привычным лабораторным гулом – скрипом клеток, звяканьем мензурок, жужжанием термостатов инкубаторов, ровным гудением кондиционера под потолком. Входя сюда, словно попадаешь в кишечник гигантского существа, со всех сторон тебя окружают звуки жизнедеятельности его организма. Кэти на Уолласа не оборачивается. Волосы у нее светлые, а черты лица очень мелкие, словно кто-то стер ластиком настоящие и набросал их уменьшенную копию. Пристроив на бедро зеленое ведерко со льдом, она хлопает себя по ноге парой голубых медицинских перчаток. Нетерпение. Досада.

Уоллас пытается побыстрее проскочить мимо, но она все же успевает бросить ему:

– Давай разберемся с этой фигней поскорее.

– Конечно, разберемся, – осторожно отзывается он. Понимая, что попался. «Конечно, разберемся!» – эхом разносится по лаборатории, состоящей из трех проходных комнат. Каждая из них разделена на пять отсеков, в каждом отсеке стоят два лабораторных стола. Пока Уоллас движется к своему, в поле его зрения ненадолго попадают другие лаборанты. Все они собрались здесь, в этом ярко освещенном сердце унылого холодного здания, чтобы ощутить его вибрирующую энергию. И тем ненадолго утешиться.

Не считая его, в этой лаборатории работают одни девушки: Кэти, Бриджит, Фэй, Су-Йин и Дана.

Кэти одержима желанием получить ученую степень, от нее так и пышет дикой необузданной энергией. Никто не решается поднять на нее глаза. Она в их группе главная, следом идут Бриджит и Фэй. Бриджит – девушка живая, непосредственная и любопытная. Еще у нее феноменальная память, набитая библиографиями трудов выдающихся биологов. Фэй застенчива и меланхолична. Кожа у нее такая бледная и прозрачная, что, когда она орудует пипеткой, кажется, вот-вот можно будет разглядеть, как кровь бежит по сосудам к мышцам. Эксперименты у нее выходят неубедительными, в них всегда полно ошибок, но при этом выполнены они настолько аккуратно, что Уоллас не может удержаться от зависти. Как-то раз во время общего совещания Эдит отметила, что Фэй вдается в нюансы такие тонкие, что на общий результат они никак не влияют. Су-Йин буквально живет в маленькой лаборатории, среди химических реагентов и ламинарных шкафов. Там у нее хранятся выведенные ею культуры, сгустки сероватых клеток, которые растут, делятся и умирают в сосудах, наполненных ярко-красной жидкостью. Уоллас как-то застал ее за работой и подумал, что она похожа на мифическое создание. Одним плавным движением она утирала голым запястьем текущие из глаз слезы и капала пипеткой какой-то раствор в пробирку. От Су-Йин всегда сильно пахнет соленой водой. Дана, самая младшая из лаборантов, поступила в аспирантуру на год позже Уолласа. И после нее их руководитель аспирантов больше не принимала. Раз в пару месяцев по лаборатории начинают расползаться слухи: Эдит собирается на пенсию, переводится в университет Лиги Плюща, готовится занять пост советника в правительстве, уходит на должность консультанта. Но слухи эти столь же далеки от истины, сколь многочисленны и недолговечны.

Большую часть времени в лаборатории стоит тишина. Лишь изредка в залитом светом прохладном помещении раздается: «Есть буферный раствор с PH 6,8? Ты не готовила новый TBE? Где ДАФИ? А что, скальпели закончились? Кто забыл заказать dNTP?»

Лаборатория Коула расположена на два этажа выше. Уоллас слышал, что ее сотрудники по выходным встречаются поиграть во фрисби и иногда даже ходят друг к другу в гости. Многих из них он видел у Коула и Винсента на барбекю, и Коул тогда явно не понял, что именно его в этом так удивило: «Ну, конечно, я их пригласил! Это же ребята из моей лаборатории!» Тут появилась Кэти, а с ней Кэролайн, которая тогда как раз всего пару недель как защитилась, и Уоллас отошел с ними в угол. Почему-то посчитал, что должен сохранить верность коллегам, хотя вокруг полно было людей, которых он знал куда лучше, и которые больше ему нравились. Кэти и Кэролайн принялись болтать, но обращались при этом только друг к другу, не к нему. Кэролайн вздыхала: «Ну вот, опять одно и то же». А Кэти потягивала вино и сквозь бокал рассматривала мощеный дворик с мангалом, на котором жарилось мясо, и бассейном, в котором плескался аспирант пятого курса. Уоллас несколько часов томился с ними в углу, произнеся за это время всего лишь пару фраз, но почему-то к своим друзьям так и не отошел. Даже после того, как Кэролайн, перебрав пива, начала откровенно злиться. Даже после того, как Кэти сердито заявила Винсенту, что мясо недожарено и она его есть не будет. Даже это не побудило его от них отойти.