Настоящий оборотень 2. Ещё одна дорога домой

Отголоском его слов стали крики о готовности и залихватский свист подгонявший лошадей у нападавших, доносившийся из поодаль стоявшего леска. Уставившись на орка, подивился тому, откуда тот столько знал, о чем я подумал. Но Очир лишь щерился, олицетворяя на надменно ожившей морде, выражение – "знай наших". Но мне было не до него. Телеги потащило в сторону, преграждая клетками подход для налётчиков. За нас, сгоняли и остальных рабов с частью охраны, что встала на защиту каравана. Оставалось взывать к их корням, а после и тех – кто возжелал с наскоку миновать преграду – напарываясь на клетку. В который раз, мне было жаль, что по-русски они не понимали, да и не услышали бы. Лошадь, налетевшая на мою клеть, не смогла взять высоту и приземлилась крайне неудачно. Вспоров железным углом брюхо, та только брыкнула, едва не зацепив копытом меня, и завалилась, под яростные крики её всадника. Жалобно скрипнув, моё укрытие едва сдержало их вес. С боку же, нападавшим повезло чуть больше. Тех – кому негде было укрыться, снесли всадники. Впрочем, и другие – которые прорвались дальше, увязли в рабах, на радость охраны, навалившейся на первых всадников. Но так продлилось недолго. И едва к нападавшим подоспела подмога, защиту у орков снесли, как и тех из рабов, кто попался на их пути. Невольники дрогнули, и я их понимал, провожая удалявшиеся спины своих, где должен был быть и я. Но судьба дала возможность чуть лучше, чем бежать в степь уповая на то, что я смогу укрыться от верховых. В разгоревшейся схватке, мне удалось увидеть одну из знакомых морд в непосредственной близости. Отступая в поисках поддержки, орк прижался к клетке. Но в этот раз, на моих условиях. Мгновение на то, чтобы создать плетение и осушить себя, выпуская в спину Ахира сноп из искр, не таких сильных и почти не заметных за всей мешаниной. Но и этого хватило, что бы он отвлекся и без того скованный после моего воздействия. Повалившись в бессилии, я успел заметить, как в бушевавших от ярости глазах – промелькнул страх, и ятаган его противника отсек у Ахира руку. А без той у орка не оставалось никаких шансов.

У ворот в замок де Ворье.

Наблюдая за тем – как из леса вышел незнакомый отряд, поспешил отослать подчинённого к графу. После событий, что произошли не так давно, тот обещал вешать каждого из стражи – кто не углядит в очередной женщине, способного на убийство врага, и не предупредит его об этом. И по всей видимости, это тот самый случай, так–как во главе прибывших ехала женщина. Обрядившись в неподходящее для скачки белое сукно, она выделялась на фоне троих бойцов в сопровождении. И я вскоре мог убедиться на сколько. Подъехав к воротам – та махнула рукой, велев одному из свиты объявить:

– О встрече с графом де Ворье, просит баронесса Женевьева де Ферлин!

У глашатая был басовитый голос будто, кто-то дул в трубу. Становилось понятно, почему именно он просил о встрече. Опять же и баронессе не подобает кричать. Тем более такой величественной и спокойной, как…, как гранит – тот, что не способны сдвинуть невзгоды и даже пыль дорог была не в силах изменить облик у этой женщины. Засмотревшись на её стан, дождался пока та не поднимет голову. Пусть и дерзко, но мне хотелось сказать ей самой, что следует подождать, чувствуя в своей воле крылья у этой птицы. Как оказывается, мало нужно женщине, чтобы быть желанной и подчас желаннее самой жизни. Но каждой ли? Стоило ей опустить взгляд, как оцепенение спало, и я смог, утерев испарину, заметить появление графа в окружении одаренных. Поспешив к коим, доложил о том – кто их светлость ожидает за воротами. Отмахнувшись от меня, граф поспешил к гостье. Я же мог вернуться на свой пост, слыша начало у их разговора:

– Дорогая Женевьева, я не ожидал увидеть вас – так скоро. Но уже подготовил гонцов, чтобы разузнать о вашей участи и судьбе вашего сына. Нам стоит о многом поговорить.

– Да, Эвор, стоит, – печально вздохнула баронесса, – и первое, о чем я хотела бы узнать, это исчезновение моего мужа?

Проводив их в замок, с печалью подумал. "Умел же барон выбирать женщин."

"Мм–да. Жаль, что союзников, не умел"…

Очнулся я под утро, находясь поодаль от того места, где на клетку налетела лошадь. И судя по уже обобранным телам нападавших и отрывкам слов на орочьем от Далеля переговаривающегося с Очиром – который находился вне своей клетки, пропустил я многое. Увидев, что я очнулся, Даль обратился ко мне:

– Ну, как ты там? Видать сильно тебе от лошади досталось, почти день провалялся. Хочешь, чего?

Прохрипев, что-то невнятное, я сплюнул оскомину, набившуюся в пересохший рот. Поняв – что раба стоило бы попоить, он удалился, обещая достать для меня воды. Я же уставился на соседа, не спешившего покидать меня, привычно щерясь. Но в этот раз, как-то более живо. И немудрено, он же был свободен:

– Что, много вопросов поднакопилось?

Покивав, кое–как справился с языком:

– Как они отбились? – указал я на снующих орков.

– Кто нападал? И главное – как ты оказался на воле?