Настольная книга манипулятора

Детская психика – ива. Она способна выдержать большие потрясения, чем психика взрослого. Ребёнок, которого только что обидели, будет плакать всего несколько минут, а затем, отвлечённый чем-то, станет весело смеяться. Попробуйте обидеть взрослого человека! Сколько он будет носить в себе отраву обиды? День? Месяц? Годы? Не зря ещё две тысячи лет назад великий психолог древности Христос советовал: будьте как дети. Что, впрочем, не означает, что нужно ковыряться в песочнице и швыряться снежками в окно начальника…

Дети, кстати, гораздо быстрее привыкают к новым условиям и новому коллективу. Да и детская дружба подразумевает более высокую степень близости и доверия, чем дружба взрослого человека. Взрослый считает, что знакомство состоялось, если его представили новому коллективу, и он запомнил своих коллег по именам. Зачастую этого вполне достаточно, чтобы влиться в новый коллектив. Детские понятия гораздо более глубоки: нужно не просто познакомится, нужно, чтобы тебя приняли, чтобы твой друг был готов встать на твою защиту, если тебя станут обижать старшие ребята, нужно, чтобы подружка делилась своими игрушками и пригласила тебя в гости… Детская дружба подразумевает интимность, доверие, взаимопонимание. Недоразумения и конфликты воспринимаются очень остро и драматично. И в то же время эти контакты очень прочны. Ведь самая прочная дружба – это та, которую мы заводим ещё в детстве. Итак, дети гораздо пластичнее нас в общественных отношениях. И об этом тоже нужно помнить, примеряя к детским ситуациям наши мерки.

Есть ещё одна удивительная черта ребёнка, о которой нелишне знать и нам, взрослым.

Дети чрезвычайно внушаемы. Они практически всегда корректируют свою реакцию на ситуацию в зависимости от реакции взрослого.

Я, к примеру, не раз наблюдал поразительную картину: мой маленький племянник, поскользнувшись на скользком полу, брякается прямо на землю. Ситуация вроде бы простая – ребёнок упал, сейчас заплачет – мы его утешим. Однако прежде чем заплакать, этот негодяй успевает бросить взгляд на взрослых, стоящих рядом. Его матери рядом нет, иначе сценарий развивался бы так, как я уже описал выше. Мой собеседник спокойно смотрит на эту душещипательную картину, и спокойным же голосом произносит:

– Что, упал? Ничего, бывает.

И мы продолжаем наш разговор. Ребёнок, который, по всей вероятности, должен был разреветься, спокойно поднимается с пола и продолжает играть. Слёз нет. Истерики, которая случается в таких случаях практически всегда, тоже. Ребёнка будто подменили. В чём дело?

Ребёнок не знает, как ему поступить. Он упал, ему, конечно, больно, но не настолько, чтобы он не смог сдержаться. Остаётся психологический момент: как воспримет его падение взрослый мир? А! Начали охать и ахать! Бросились поднимать и жалеть! Ясно – плакать всё-таки нужно. Даже если не больно. Взрослые сами подсказывают тип реакции, провоцируя ребёнка на слёзы. Они прямым текстом подсказывают ему: Ай! Ты упал! Ой! Это больно! Раз больно – заплачем. В нашей же ситуации, когда ребёнок, упав, вновь посылает запрос взрослому, как ему поступить, мудрый взрослый показывает, что ситуации «мокрых глазок», собственно, нет. А раз нет, ребёнок и плакать не станет.

Дети – очень стойкий народ. Одна игра в футбол на заднем дворе приносит ребёнку столько синяков и ушибов, сколько взрослый вряд ли сможет насобирать за месяц. Иногда травмы достаточно серьёзны, но даже в таких условиях маленькие бесенята умудряются сохранить самообладание и, повалявшись на траве для приличия, через минуту вновь гоняют мяч. А катания на санках с горы? А прыжки на лыжах? А «полёты» с крыш? Сколько раз за день падает ребёнок? Сколько раз он ударяется? Сколько раз он ввязывается в драки в течение дня? Посчитайте, если сможете. Посчитайте, и подивитесь жизненной силе этого существа. Нет, по сравнению с ним это мы – хрупкие и нежные создания. Это нам нужна «скорая», если мы вдруг поскользнулись на лестнице или неловко подвернули ногу. Дети! Берегите взрослых!