Наступит день

- Ничего не поделаешь! - пожал плечами тот. - Жить дервишем, замкнуться в себе, притаиться в своем углу не хватает сил. Вот и сносишь всякую боль. И только про себя думаешь: когда же общество станет милой, близкой, родной семьей для каждого человека на земле?

Фридуну даже стало жаль сертиба, который, как видно, не знал о существовании искренних, честных людей - людей с возвышенными стремлениями и благородными порывами.

- Люди, о которых вы мечтаете, господин сертиб, имеются, но не там, где вы их ищете; они в так называемых низах. Это чистые сердцем, благородные душой люди.

- Может быть, вы и правы, - задумчиво ответил сертиб. - Там в низах, люди, конечно, правдивее и чище. Но они невежественны и грубы...

- Они вооружатся знанием, сертиб, и в мире станет светлее.

- Возможно, вы правы, мой друг! - улыбаясь, сказал сертиб. - Мир станет светлее и лучше. За это стоит бороться, стоит страдать и рисковать. Не надо бояться правды! Вот поэтому - признаюсь вам - я и решил написать лично его величеству о всех моих соображениях. Ему одному по силам очистить нашу жизнь от всей гнили. И я решил взять на себя эту смелость открыть шаху глаза на действительное положение вещей.

Фридун понял, насколько крепко сидят в этом человеке несбыточные надежды. И все же он не счел нужным таить от него свои мысли.

- Я боюсь, что вас постигнет горькое разочарование, господин сертиб, сказал он мягко. - Повторяю - честные люди и истинные патриоты находятся далеко не там, где вы ищете. Вы найдете их в трудовом народе.

Сертиб ничего не ответил. Он глубоко задумался.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Во время обеденного перерыва Риза Гахрамани побежал в лавочку за хлебом, а когда вернулся, увидел среди рабочих начальника депо, который держал перед ними речь. Очевидно, случилось что-то необычайное, - начальник редко появлялся в депо.

Риза Гахрамани смешался с толпой и стал прислушиваться.

- Большевики хотят разрушить весь мир, - отчеканил начальник депо. Как будто мало у них своих земель! Они еще зарятся на Польшу, Бельгию... Они метят и на нашу родину - Иран... Из-за этого наши друзья, англичане и французы, не хотят заключать с ними договор о союзе.

Начальник депо долго распространялся о московских переговорах, которые Англия и Франция вели с Советами летом 1939 года, объясняя провал этих переговоров непримиримостью Страны Советов, - эта страна якобы ни с кем не желает жить в мире.

- Но с помощью аллаха и заботами его величества, повелителя мира, шахиншаха Ирана Реза-шаха мы избавимся от этих врагов, иншаллах, аминь! закончил начальник депо. И добавил: - Есть у кого-нибудь вопросы?

- Все ясно, господин начальник, - заговорил старый рабочий и шагнул вперед. - Но когда же будет у нас прибавка к жалованью? Ей-богу, господин, на хлеб не хватает, голодаем, А насчет того, чтобы одеться, - сам видишь, в чем ходим.

При этих словах старик приподнял руки и оглядел свое промасленное рубище.

- Он правду говорит! - послышалось со всех сторон.

- Сейчас речь не о том! - остановил их начальник. - Мы говорим совсем о другом...

И он опять начал рассказывать о большевистской опасности, нависшей над всем мусульманским миром, и о непримиримости Советов. Затем, уже не задавая вопросов, он поспешно удалился.

После его ухода рабочие уселись в тени у стены и принялись за обед. Они сидели на голой земле, подвернув под себя ноги, и закусывали хлебом с луком.

- Здорово ты поддел его! - сказал один из рабочих, обращаясь к старику. - Клянусь аллахом, ему легче было бы услышать тысячу проклятий своему родителю... Прямо хребет ему переломил.

- А что, разве не правду я сказал? - простодушно отозвался старик. Разве это жизнь?

- Собака, сын собаки! - возмущенно заговорил другой рабочий. - Я тут с голоду еле на ногах стою, а он вздумал проповеди читать... Тоже мулла нашелся.

- Чемберлен думал натравить большевиков на немцев, а потом уйти в кусты. Тоже сволочь! Кого обмануть вздумал?

- А это правда, что русские хотят отнять у нас землю?

- Да ты что, в своем уме? На что им наша земля? Все это выдумки, чтобы запутать нас.

- А как с верой? Говорят, будто за одно слово "аллах" большевики вырывают язык.

- Ничего подобного. Люди рассказывают, что там кто хочет - верит, кто не хочет - не верит. Сами большевики не верят.

- Жалко! Ах как жалко! Такое правительство, опора бедняка, защитник рабочего, а бога не признает!

- А мне сдается, что как раз большевики и признают бога больше, чем кто-либо. Бедняков они кормят досыта? Кормят. Значит, божеское дело творят: и люди рады, и бог доволен. Недаром же говорит народ: "Голодный не верит в бога". Риза Гахрамани, пять лет проработавший здесь, хорошо знал каждого рабочего, его прошлое и настоящее, его нрав и привычки, нужды и желания. Сидя в тени, он молча прислушивался к речам товарищей и думал: "Какие это прекрасные люди, но как они нуждаются в нашей постоянной разъяснительной, агитационной работе!.."