Наташа

– Ой! Неделю назад его здесь не было! Опять я всё испортила, – прошептала Кристина и медленно села на кровать. – Если бы я знала, то ни за что бы вас сюда не привела.

– А мы ничего и не видели, – вытаращив глаза и мотая головой из стороны в сторону, затараторила Ирка. – Наташ, а ты ему, оказывается, нравишься!

– Да, Пашка к тебе неровно дышит, – призналась Кристина. – Но давайте сделаем вид, что вас здесь не было . Иначе не знаю, что он со мной сделает.

– Я – могила, – заверила Ирка. – Я пошла.

Она выскочила за дверь, как нашкодивший котёнок, ругая себя за то, что попёрлась в эту дверь и жутко завидовала Наташке. Как бы она хотела оказаться на её месте! Это её портрет должен был висеть там. Ведь ей так нравился этот Паша. И он всегда хорошо с ней говорил, улыбался. А она надеялась, потому что видела, что глаза её выразительнее Наташиных, и реснички чернее. Почему же он выбрал ту, которая не подходит ему? Это несправедливо!

Кристина, оставшись наедине с подругой, попыталась как-то похлопотать за брата :

– Наташ, – тихонько попросила она, – давай не будем портить Пашке праздник. Он давно тебя любит, только боится сказать.

– Я не ожидала, – как-то неопределённо произнесла девушка.

– Давай так, – уже более уверенно сказала подруга, – пусть он всё сам тебе скажет, если захочет.

– Да, – пробормотала Наташа, – я ничего не видела и вообще не была здесь. Только пойдём скорее отсюда, а то он вдруг ещё придёт сейчас.

Девушки вышли на улицу. Кристина очень переживала. Хотела брату сюрприз сделать. Сюрприз и вышел. И чем всё это закончится?

А Наташа вообще не знала, как себя вести. Она и не могла представить, что нравится Павлу. Он, конечно, вёл себя, как джентльмен, но был внимателен не только к ней, а и ко всем остальным девчатам. И в банке теперь неудобно появляться. Все будут шептаться за спиной. Хоть увольняйся! Почему она так часто попадает в такие сомнительные ситуации? Ведь живут же люди нормально. Нужно больше сидеть дома, а не бегать по всяким кафешкам и боулингам. «Всё, – подумала она, – теперь занимаюсь только восточными танцами и степом. И английский начну изучать, а то знаю только немецкий, и то плохо».

Вдруг Наташа увидела на остановке афишу заезжего артиста. Она даже была его поклонницей. Портрету пририсовали очки, из улыбающегося рта торчала нарисованная сигара, а на лбу водрузились рога. И тут у Наташи разыгралась фантазия. Она представила себе, что Павел на неё разозлился, превратил её портрет в настоящую карикатуру, да ещё бросает в неё дротики или ещё что-нибудь. Стоит ли идти теперь на теплоход? Скорее, нет. А работу в другом месте подыскать можно. Ведь банков в Ростове полно. И стаж работы у неё уже больше года, и второй курс РИНХа – это не первый. Может пригодиться и диплом бухгалтера-аудитора.

С такими размышлениями Наташа пришла домой. На телефон позвонила Кристина:

– Когда за тобой заехать? К семи вечера будешь готова?

– Нет, – ответила Наташа, – у меня что-то голова разболелась, и настроения нет. Зачем я вам праздник буду портить? Завтра на работе встретимся.

– Ладно. Это не телефонный разговор, – осторожно сказала Кристина, – давай через полчаса встретимся в «Панчо» над твоим домом. Мне с тобой срочно поговорить надо. Придёшь?

– Да.

Наташа вошла в кафе. В глубине зала за столиком сидела Кристина, которая помахала подруге рукой. Не успела Наташа присесть, как за спиной совсем близко почувствовала чьё-то дыхание.

– Мне с тобой поговорить нужно, – взволнованно сказал Павел. – Может, это и лучше, что теперь ты всё знаешь.

Кристина потихоньку встала и пошла к выходу. Наташа поспешила за ней. Павел преградил ей путь.

– Нам нужно поговорить, – повторил он, – сядь, пожалуйста.

Наташа потихоньку опустилась на стул.

– Сейчас мы выпьем кофе и во всём разберёмся, – медленно и, казалось, спокойно сказал Павел. – А что, собственно, произошло? Ты красивая, умная молодая девушка, и тебе, наверное, многие говорили о любви. Я понимаю, что, видимо, староват для тебя. И в твоих глазах я никогда не видел особого интереса ко мне. Я ни на что не рассчитываю. Не буду к тебе приставать со своими чувствами. Я просто люблю тебя – ведь нельзя запретить любить. Я думаю о тебе всегда и хочу быть рядом всю жизнь. Но всё зависит только от тебя. Присмотрись ко мне. Не торопись говорить «нет». Ведь мы пока друзья. Мы же друзья?

Наташе никогда ещё не приходилось выслушивать такие признания в любви. Павел говорил это как бы без всяких чувств, будто вёл официальные переговоры. Он ничего не требовал, ни на чём не настаивал. Он говорил, что рассчитывает пока только на дружбу. Но ведь они были и раньше почти друзья. Он не пытался к ней притрагиваться, не заглядывал в глаза. Почему-то ей рядом с ним сейчас было легко, во всяком случае бежать подальше не хотелось. Но на глаза почему-то навернулись слёзы.

– Ты что? Не расстраивайся, – вздохнув, успокаивал её Павел. – Это я сейчас должен плакать, ведь меня раскусили.