Наташа

Наташа не отходила от мужа, даже ночевала в палате. Через пару дней явился Игорь Сергеевич. Ему дорого обошлась выходка дочери. Крупную сумму он выплатил в милиции, стараясь закрыть дело. Пришлось пожертвовать деньги и руководству Сочинского порта. Но этого было недостаточно. Главное было договориться с Павлом. Тот должен подтвердить, что захвата яхты не было. Просто пьяные мужики устроили драку. Пусть отсидят за это пятнадцать суток. А Галины Игоревны там вообще не было.

– Я отправлю её жить в Австралию. У меня там брат живёт, – взволнованно уверял отец Галины, судорожно распечатывая и заглатывая таблетки. – Вы её больше никогда не увидите. Я ей запрещу прилетать в Россию. А вам материально возмещу все неприятности, которые устроила моя дочь.

Мужчина говорил так искренне, его было жалко. Не дай бог никому такую доченьку. Павел отказался от денег и решил простить взбалмошную женщину. Он подписал все нужные бумаги и через неделю Галина Игоревна покинула страну. Идя к трапу самолёта, она поклялась самой себе, что обязательно отомстит за своё поражение. И неважно, что это будет не сейчас.

– Месть -это блюдо, которое лучше подавать холодным, – гневно шептала она себе под нос. – И ты, папочка, не вечный. Наступит и моё время. Я обязательно сюда вернусь и устрою этой проклятой семейке свой сюрприз. Мало не покажется…

Игорь Сергеевич всё-таки решил отблагодарить молодого человека, который помог избавить его дочь от тюрьмы. Он перевёл Павлу на счёт довольно крупную сумму, которой хватило на приобретение ещё двух небольших, но новеньких яхт. Теперь Паша подбирал себе помощников для работы на них. Сам он сейчас выходил в море редко. Встречая клиентов на берегу, обилечивал их и отправлял на экскурсию с одним из своих работников. Это было гораздо выгоднее и удобнее, чем самому подолгу общаться с пассажирами. К тому же он мог больше времени уделять своей семье.

Малыши подрастали. К концу лета Антошка легко передвигался по манежу. Он всё время пытался задирать одну ногу вверх, чтобы вылезти из кроватки. Настя так не буянила, но ползала в свои восемь месяцев, как ракета, и очень часто оказывалась у кого-нибудь на пути. Частенько дети не могли поделить между собой какую-то игрушку. Антон молча, но настойчиво тянул вещь к себе, а Настя не уступала. Она визжала, дрыгала ногами и в конце концов выдёргивала всё из рук брата. После победы эта игрушка её уже не интересовала. Она ползла за братом и за новой добычей в его руках.

Марию, которая иногда прогуливалась с внуками по набережной, нередко принимали за мать этих двойняшек. В свои сорок лет она выглядела на тридцать, не больше. Жизнь её стала спокойной, размеренной, можно сказать, беззаботной. Теперь не нужно было зарабатывать на хлеб, переживать, хватит ли денег на оплату съёмной квартиры. Никто не трепал ей нервы. Да, она продолжала работать. Раскраивала ткани, отвозила готовые вещи на продажу. Это, конечно, приносило прибыль. Но такая деятельность приносила ей удовольствие. Она работала не для заработка, а потому, что ей хотелось быть полезной. И людей, которые продавали её вещи, нужно было обеспечивать работой.

Ещё больше радости приносили внуки. С ними тоже было много хлопот, но и сколько счастья. Мария была полна сил, энергии, привлекательности. На неё часто обращали внимание мужчины. Да и Павел с Наташей намекали, что ей пора бы подумать о своём женском счастье. Не зря же говорят, что в сорок лет жизнь только начинается.

Шло время. Деткам было уже по два с половиной года. Они научились дружить. В ванной комнате Антошка в первую очередь тащил Настенькину лесенку к раковине, чтобы она могла умыться и почистить зубки. А она выдавливала себе и ему пасту на щёточки, подавала брату его полотенце. За столом девочка перекладывала лучшие кусочки мяса из своей тарелки в его. Он же, в свою очередь, делился с ней своим десертом.

Дети хором рассказывали сказки и стихотворения, вторя друг другу, и по очереди продолжали декламировать что-то наизусть. Память у них была хорошая. Бабушка учила их понемногу грамоте. Они уже давно знали все буквы. На улице пытались наперебой читать разные вывески. С удовольствием отгадывали загадки и сочиняли свои новые. Гуляя с мамой, всегда считали ступеньки. А ещё дети любили рисовать. Особенно это неплохо получалось у Антошки. Из пластилина он лепил машинки, разных зверушек, рыбок. Вместе с бабушкой из глины сделал слона, сам раскрасил его и подарил папе на день рождения.

Настенька легко садилась на шпагат, делала мостик и обладала изумительной гибкостью и пластикой, любила танцевать перед зеркалом, звонко подпевая в такт музыке любые песенки. При этом умудрялась брать нужные нотки.

– И в кого она у нас такая голосистая? – удивлялась Наташа. – Со слухом у нас у всех всё в порядке, а вот голосистых в роду никого не было.

– Почему? У нас бабушка по папиной линии хорошо пела, и Кристина в школьных ансамблях солисткой была, – спорил с женой Паша.