Натюрморт с серебряной вазой

– Не слушайте вы всяких фантазеров, – с усмешкой перебил эксперт. – Что такое Фанагория? Греческий полис. Это вам не затонувший Порт-Ройял, напичканный пиратской добычей! Если вам некуда девать деньги, займитесь лучше Змеиным островом[5]. Приходилось слышать?

– Не-ет…

– Древние греки считали, что на этом острове находится вход в преисподнюю. Иначе говоря, в царство мертвых.

– Вы серьезно? – оживилась Руслана. В ней проснулся азарт журналистки, охотницы за сенсациями. Однако эксперт охладил ее пыл.

– Насчет преисподней сомневаюсь, а вот знаменитый храм Ахилла был расположен именно на Змеином.

– Там водится много змей?

Эксперт на это только пожал плечами.

– Должно быть, когда-то они охраняли преддверие ада, – пошутил Ордынцев.

Гораздо больше Змеиного острова его волновала найденная на морском дне ваза, обладателем которой он стал.

– Зря вы так, – покачал головой эксперт. – Существует гипотеза о наличии на острове карстовых пещер. Их пытаются найти как на суше, так и под водой. В пещерах жрецы храма могли прятать от пиратских набегов предметы культа и прочие драгоценности. Главной святыней острова был щит Ахилла, героя Троянской войны. По легенде, его выковал сам Гефест.

– Бог огня и кузнечного дела? – игриво осведомилась блондинка.

Ее эрудиция не произвела впечатления на эксперта. Он терпеть не мог женщин легкого поведения. А блондинка была явно из их числа. Небось без зазрения совести крутит любовь с этим толстосумом.

– Щит Ахилла мечтал найти еще Генрих Шлиман, который раскопал Трою, – добавил он. – Тот, кто отыщет эту вещь, войдет в историю.

– Я не претендую на лавры Шлимана, – сказал Ордынцев. – Мне бы с вазой разобраться. Я приехал за консультацией.

– Да-да… я помню, – кивнул эксперт, продолжая изучать вазу. – Занятная штуковина. Две нимфы, играющие в кости. Где-то мне встречалось нечто похожее… Дай бог памяти!

Он оторвался от вазы, поправил очки и поднял на гостя глаза с набрякшими веками. Повторил:

– Дай бог памяти…

Но Всевышний, очевидно, не внял его просьбе. Потому что эксперт так ничего и не вспомнил. Зато Ордынцев спохватился и достал из кармана глиняную табличку с нацарапанной надписью.

– Вот, – заявил он, протягивая табличку эксперту. – Это было внутри вазы. Буквы, кажется, латинские, но я в латыни мало смыслю…

Глава 12

– Ваш заказ…

Официант поставил на столик салат из крабов для Русланы и запеченного лосося для Ордынцева.

– Хватит пить, Макс! – взмолилась блондинка, когда официант удалился.

– Я не собираюсь садиться за руль, – отшучивался тот.

Он уже опрокинул несколько рюмок ледяной водки, но не чувствовал опьянения.

– Тебе налить? Не дуйся. Надо обмыть чудесную находку!

Руслана рассерженно кивнула. Что ж, если он решил набраться сегодня, она последует его примеру. Наклюкается в зюзьку, и пусть он выносит ее из ресторана на руках. Это лучше, чем ничего.

– Как мы доберемся до гостиницы?

– На такси… – нарочито весело рассмеялся бизнесмен.

Он без трепета погладил ее по руке и снова потянулся к рюмке. Композиция на столике напоминала Руслане голландский натюрморт – графин с водкой, бутылка белого вина, синие тарелки, хлеб, лимон, горка салата, розовый лосось и старинная серебряная ваза посередине. От этого натюрморта ее отчего-то пробирала жуть.

– Ух ты моя красавица! – вымолвил Ордынцев, причмокивая губами.

Комплимент был адресован не Руслане, а вазе, и это покоробило блондинку. Макс, поди, способен свихнуться на древностях, как некоторые коллекционеры, которых она знала. Таким людям коллекция заменила все жизненные приоритеты. Они уже не мужья, не любовники, не друзья, не бизнесмены. Они – собиратели. Это своего рода наркотик.

– По-моему, тебе стоит продать вазу, – посоветовала она.

– Продать? Ты что, Русик? Мне невероятно повезло! Я не ожидал, что ребятам удастся отыскать на дне что-то стоящее. Думал, мы просто развлечемся немного.

– Неужели ты не понимаешь, Макс? Эта ваза… она не случайно оказалась в мешке с камнями. Ее нарочно утопили!

– Чтобы я ее нашел? Кто же мой благодетель?

– Не знаю. Я бы на твоем месте избавилась от вазы. Ты не чувствуешь никакого подвоха?

Он нахмурился и хлопнул ладонью по столу.

– Так… баста! Если ваза поддельная – она все равно мне нравится. Я оставлю ее себе, чтобы не рисковать.

Руслана молча допила вино и поковырялась вилкой в салате. Крабы показались ей безвкусными, а вино – кислым. Ордынцев тоже ел вяло, у него пропал аппетит.

– Какой риск ты имеешь в виду? – спросила она, тщательно разжевывая крабов.

– Испорченный имидж. Ты ведь обо мне беспокоишься? Или о себе?

– О нас обоих. Надпись на табличке – предостережение.

– Брось, Русик! Это обычный прикол. Кто-то нарочно положил табличку внутрь вазы. Кстати… странно, что она не вывалилась, когда в сосуд набралась вода.

– Это единственная странность? – саркастически улыбнулась блондинка.

– Не порть мне настроение. Почему бы тебе не порадоваться вместе со мной?

– В последние дни ты совсем меня не замечаешь…