Натюрморт с серебряной вазой

– С чего бы такая любезность?

Лавров промолчал, покосившись на вазу в рюкзаке Смоляковой. Только теперь этот рюкзак перекочевал к Стасу. В связи с этим барышня нервно ерзала и почесывалась.

– Надеюсь, в вашем внедорожнике нет ядовитых змей? – промямлила она.

– Если ты шутишь, то шутка дурная! – взвился дайвер.

– Предлагаю бросить жребий, – не унималась Руслана. – Кому ваза достанется!

– Кто доживет до завтра! – усмехнулась Глория.

– Вы нарочно нас пугаете, – насупился Стас.

– Ничуть…

Настроение у всех испортилось. До домика над обрывом ехали молча. Смолякова, не отрываясь, смотрела в окно. Стас как будто дремал. Глория обдумывала предстоящий разговор. Она попробует убедить гостей расстаться с вазой как можно скорее. Но в конечном итоге – решать им. Если они готовы умереть из-за серебряного сосуда, так тому и быть. Фатум за руку не схватишь.

Уже в гостиной, усевшись в кресло, Глория обратила взор на дайвера и спросила:

– Вы были знакомы с Яном, хозяином небольшого катера? У него слепой сын, которого воспитывает тетка Яна, Галина Васильевна. Они живут по соседству, – показала она в раскрытое окно. – Вон там.

– Мы давно знакомы, еще со школы, – не стал отпираться Муромов. – Ян погиб. Упал с обрыва и убился… насмерть. Буквально на днях. Не представляю, как это могло случиться. Жалко его! А в чем дело?

– Ян, случайно, не интересовался, чем вы на яхте занимаетесь?

– Дайвингом, чем же еще. Я ничего ни от кого не скрывал. Это не зазорно – срубить бабла честным трудом.

– Ян тебя спрашивал про яхту, про Ордынцева, про ваши находки?

– Вы мне чего шьете? – возмутился Стас. – Ни о чем я ему не говорил! Вазу, между прочим, Руслана сперла! Я парень простой, но с головой дружу.

Блондинка шумно вздохнула и залилась краской. Из песни слов не выбросишь. Было дело… попутал нечистый.

– Не сперла, а взяла… импульсивно, – заметила она. – В полной бессознательности.

– Хм…

– Ян подходил к яхте на своем катере? – спросила Глория.

– Ну подходил… он любопытный. Небось на Руслану пялился. Не каждый день известного человека в нашей тьмутаракани увидишь. И что? – сердито буркнул дайвер. – Море не купленое.

– А потом он звонил? Спрашивал, что вы отыскали на дне?

На лбу и облупленном от солнца носу Стаса выступили капельки пота. К чему клонит эта хитрая дамочка?

– Ну, спрашивал…

В сознании дайвера вспыхнул момент, как он по телефону хвастался Яну, что обнаружил на дне мешок с дорогущей штуковиной и что хозяин пообещал ему премию за ценную находку. О, блин!..

– Намекаете, что Ян неспроста с обрыва упал? – усмехнулся он. – Тоже из-за вазы? Ордынцева из-за нее змея укусила, Ян убился. Так получается?

Глория встала и протянула руку к рюкзаку на коленях Стаса.

– Дайте-ка мне ее. Пожалуйста.

– Зачем?

– Ваза все-таки. Нальем в нее воды, цветы поставим. Желтых роз, к сожалению, у меня нет… а садовых ромашек могу нарвать.

С этими словами она сделала шаг к дайверу, тот дернулся и вскочил, не выпуская из рук свою добычу.

Молниеносный удар кулака в челюсть, и Стас вытянулся во весь рост на циновках между плетеной мебелью.

Лавров посмотрел на него, наклонился и достал из рюкзака злополучный сосуд с нимфами, играющими в кости.

– Невежливо отказывать даме, – назидательно произнес он и водрузил вазу на столик.

– Вы ему лицо разбили! – накинулась на Лаврова блондинка.

Дайвер слабо шевельнулся и застонал. На скуле образовалось красное пятно, из угла рта показалась кровь.

– Изверг… – причитала Смолякова, опускаясь на корточки возле поверженного конкурента. – Стасик… тебе больно?

Тот что-то мычал, не делая попыток подняться с пола.

– Принесите воды, Руслана, – как ни в чем не бывало попросила Глория. – Я схожу за цветами.

– Вы оба звери, – вздохнула телезвезда, отправляясь в кухню. – Никакой жалости! Никакого сочувствия.

– Вазу возьмите, – напомнил ей Лавров. – Цветочки поставить.

– Я думала, вода для компресса нужна…

– Это лишнее, – отрубил он. – Эй, ты… герой! Хватит валяться. Ты же не коврик.

Дайвер невнятно выругался, потрогал лицо в месте удара и скривился.

– Почему я должен исправлять пробелы в твоем воспитании? – пожал плечами Лавров и протянул ему руку. – Давай поднимайся. Извини, если зашиб. Так вышло. Ничего личного.

Было слышно, как в кухне из крана течет вода, что-то звякнуло, упало и разбилось. Руслана ойкнула. Через минуту она вернулась с вазой, полной воды. Тут подоспела и Глория.

Несколько крупных белых ромашек, сорванных во дворе, отлично смотрелись в вазе. Под ними две нимфы азартно бросали кости. В какой-то миг Лаврову показалось, что их по-гречески собранные на затылках локоны шевелятся от ветра.

– Красиво, – оценил он, стряхивая наваждение. – Раненый, тебе нравится?

– Пошел ты…

Стас с гримасой боли ощупывал челюсть. У этого детектива не кулаки, а кувалды. Хотя с виду не скажешь.

– Ты рассказал Яну о находке?

– М-мм…

– В тот самый день, когда поднял вазу со дна?

Дайвер не успевал за сменой вопросов и бестолково мычал, двигая челюстью. Не сломана ли? Кажется, в порядке.

– Ты оглох? – повысил голос Лавров.

– В тот самый день… да…

Смолякова неожиданно бросилась Стасу на помощь: