Нация и сталь

Известно, что лидера нацистов все-таки приговорили к пятилетнему заключению, которое он должен был провести в крепости Ландсберг, расположенной неподалеку от Мюнхена. Однако популярность фюрера в Баварии привела к тому, что срок был сокращен до девяти месяцев. Гитлер провел это время за работой над книгой "Майн Кампф" и в беседах с известным магом Гаусгофером.

Глава XVIII

"Они ничего не знали об этом"

Пока Густав Крупп сидел в тюрьме, инфляция набирала силу, и вынужденное отсутствие самого ответственного лица не уменьшало престиж руководителя, а, наоборот спасало его. Так, уже в августе один доллар стоил 5 000 000 марок, а 29 октября произошел самый настоящий финансовый крах, и доллар буквально взлетел к звездам. Его цена достигла отметки 40 миллионов официально и 60 у торговцев.

Круппы попросили разрешения у правительства начать выпускать собственные банкноты, чтобы рабочим ради покупки одной буханки хлеба не таскать с собой целый мешок бесполезных бумажек. Разрешение было получено, и банкноты начали выпускать. Ими можно было расплачиваться только в заводских лавках. Достоинство каждой такой бумажки колебалось от 100 до 200 миллионов марок. Эта мера была просто необходима. Она спасла многих от неминуемой голодной смерти.

По улицам Эссена стало небезопасно ходить даже днем. Грабежи случались и в административных зданиях. Казалось, в древний город вернулись все ужасы далекой тридцатилетней войны. Французам и бельгийцам уже просто нечего было делать здесь. Они стали свидетелями полного социального краха. Правительство Веймарской республики вынуждено было подать в отставку. Новый кабинет министров принял разумное решение продолжить выплачивать репарации, предусмотренные Версальским договором. Французы с бельгийцами вывели, наконец, свои войска, предоставив немцам самим барахтаться в хаосе социальной нестабильности и необычайно возросшей преступности.

Правда, перед своим уходом из страны оккупационные власти после того, как Густав отсидел в тюрьме семь месяцев, решили все-таки выпустить военного преступника на волю. Предлогом послужила так называемая "Рождественская амнистия". И эта зима, зима тревог, надежд и свободы стала той последней точкой отчаяния, после которой началось постепенное возрождение некогда могущественной фирмы. Союзники сделали все, чтобы немцы ясно поняли, как опасно им быть слабыми и незащищенными. В этом мире нельзя было полагаться на милость победителя. Выпускать детские коляски, конечно, было очень благородно и даже гуманно, но колясками вряд ли можно было защититься от тех же самых французов, которые так нагло вторглись в безоружный Рур. Взаимные обиды, которые и без того уже сумели ввергнуть в мир в хаос Первой мировой, никуда не исчезли, а, наоборот, только продолжали расти, подготавливая тем самым благоприятную почву для начала ещё одной бойни. И как это не покажется странным, но возрождению фирмы Круппа способствовало новое государство под названием Советский Союз.

Русские не являлись участниками Версальского договора и поэтому не были заинтересованы в его поддержке. Огромные богатства России, удаленные от любопытных глаз наблюдателей западных держав, предоставляли идеальные возможности и для наращивания вооружений, запрещенных договором, и для профессиональной подготовки будущих военных специалистов.

Густав Крупп, помногу раз перечитывая записки старого Альфреда, понял ясно лишь одно - будущее возрождение фирмы не мыслимо без военных заказов. Война давно уже стала путеводной звездой всей семьи. И именно война навечно связала семью и нацию. Будет постоянная подготовка к войне - будет процветать фирма, будет процветать фирма, будет процветать народ. Сталь вот основа основ немецкой души.

Нечто подобное пришло в голову и ещё одному очень важному и влиятельному человеку из правительства тогдашней Германии. Это был глава нового военного ведомства генерал-майор Ганс фон Сект. Именно этот человек в критический для все Германии момент был поставлен во главе 100 000 армии.

В возрасте 54 лет Сект находился в самом расцвете сил и представлял собой образец современного прусского генерала. Он был худощав, носил монокль в левом глазу и прекрасно держался. По происхождению, как и по внешности, Сект являл собой классическую немецкую военную традицию. Сын генерала, он вступил в императорскую армию в 1885 году, чтобы служить в лучшем подразделении отца, в гвардейском полку имени императора Александра. Как офицер генерального штаба в период Первой мировой войны Сект отличился на Восточном фронте, организовав успешный Горлицкий прорыв обороны русской армии в 1915 году.