Нацизм на оккупированных территориях Советского Союза

Все эти слова как нельзя лучше поясняют ответ Бах-Зелевского на вопрос, почему Гиммлер отказывался смягчить политику, несмотря на просьбы «с мест»: «Очевидно, потому что эти изменения были нежелательны» (IMT. Vol. IV: 486)[34]

.

Открытым остается вопрос, насколько желал их сам Бах-Зелевский, поскольку его раскаяние в Нюрнберге и готовность максимально сотрудничать со следствием были тесно связаны с желанием выжить. Геринг, слушая показания Баха, истерично выкрикивал в его адрес оскорбления, называя «грязной, вероломной свиньей, самым кровавым убийцей, продавшим свою душу, чтобы спасти свою вонючую шею» (Полторак, 1965: 150).

Усилиями нацистов в одной только советской Белоруссии было уничтожено более 9000 деревень со всеми жителями или их частью (Белорусские деревни…). Деревни вместе с населением стирались с лица земли также в России, Украине и советской Прибалтике. В период отступления вермахта немцы приступили к реализации политики выжженной земли. Они сжигали все населенные пункты, которые германская армия оставляла по пути на Запад, а советское население угоняли в тыл для принудительных работ, осуществляя масштабнейшее похищение человеческого ресурса. Тех, кто демонстрировал малейшее неповиновение, убивали на месте. Такая же участь ждала людей, ослабевших от многокилометровых пеших маршей, голода и болезней. Нездоровых и престарелых просто сжигали в деревенских домах. Офицер тыла РОА В. Балтиньш сообщал в Ригу полковнику В. Позднякову: «В 1944 году я приехал в деревню Морочково. Вся она была сожжена. В погребах хат расположились латышские эсэсовцы… Я спросил у одного из них – почему вокруг деревни лежат непогребенные трупы женщин, стариков и детей – сотни трупов, а также убитые лошади. Сильный трупный запах носился в воздухе. Ответ был таков: “Мы их убили, чтобы уничтожить как можно больше русских”»

(Уничтожить как можно больше…, 2009: 45). Таким образом, преступления нацистов по-прежнему сохраняли явные черты геноцида.

* * *

Итак, на совещании в Вевельсбурге обсуждались самые радикальные формы предстоящей войны на Востоке, которая должна была привести к гибели от 20 до 30 млн жителей СССР. Однако, судя по всему, в историческом замке говорилось не только о сокращении числа славян: вевельсбургская встреча, возможно, стала важнейшим этапом в истории планирования Холокоста. Аргумент в пользу этого содержится в первых показаниях Бах-Зелевского, данных американской стороне. Согласно им, уже в Вевельсбурге Гиммлер откровенно анонсировал истребление евреев Европы.

«Источник заявил, что Гиммлер ознакомил их во время этой встречи с планами предстоящей кампании против России и последовательно объяснил свою точку зрения по еврейскому вопросу, закончив тем фактом, что евреи Восточной Европы вместе с евреями Центральной Европы должны быть уничтожены и это приведет к концу всего мирового еврейства…» (NARA. NM-66 7A)[35]

.

Если это сообщение достоверно, стало быть, решение истребить еврейский народ было принято еще до начала войны против СССР. На наш взгляд, это так. Более того, есть основания полагать, что рейхсфюрер СС не просто рассказал об этом плане своему ближайшему окружению, но и отдал в Вевельсбурге соответствующий приказ.

Как известно, поражение немецкого еврейства в правах закрепили нацистские Нюрнбергские законы о крови и расе, принятые в 1935 г. В самой Германии и по всем оккупированным территориям евреев жестоко унижали, грабили и подвергали дискриминации. Однако до вторжения в СССР их не истребляли. Холокост как целенаправленное уничтожение начался именно на советских землях.

При этом у историков нет ни одного документа, указывающего на готовое решение о судьбе советского еврейства в первые пять месяцев 1941 г. или ранее. Только 6 июня ОКВ издало военный «приказ о комиссарах», который учитывал евреев в качестве отдельной категории уничтожения, но он касался только военнопленных (NS – Archiv…).