Натурал в гее (СИ)

Мы же близнецы… Врятли кто поймёт замену, если мы попытаемся как можно лучше превратить свои тела в собственные. Ведь я прав?

И пункт четвёртый. Если всё же мы не вернёмся, я застрелюсь.

Заметка: купить револьвер.

Я поднимаюсь на нужный этаж и подхожу к окну, ставя на подоконник сумку брата. Открываю её (ну, бабская же!) и смотрю, что тут есть.

Ручки, карандаши, стёрки, линейки, несколько тетрадей, какая-то книга по искусству, лак для волос (О.о), кошелёк, паспорт, пропускной бейджик сразу для трёх клубов (О.о), два билета в кино на завтрашний сеанс, ежедневник (и как это всё тут умещается?), мелочь в боковом кармане, наверное, для автобуса, чек на бесплатную укладку волос в салоне на два месяца вперёд (О.о), пилка для ногтей, газовый баллончик (О.о), книга Дженни Даунхэм «Ты против меня» (он читает любовные романы? О.О), плеер, наушники, чехол для телефона (телефона нет, и я знаю, где он, точнее, где его уже нет), чёрный лак для ногтей, какая-то записка с непонятной записью, расписание.

О, нашёл!

Я поправляю съехавшие на нос очки, достаю бумагу и начинаю смотреть. Так. Аудитория номер 401. Шикарно, дверь прямо за мной, даже оборачиваться не надо. Запихиваю бумажку обратно в сумку.

Оу, я нашёл у него презерватив…

Пха-ха-ха-ха… Боже, надо же такое найти у него, он же баб не траха-а-а-а…

Меня кто-то обнимает со спины за талию, но я отскакиваю в сторону и резко разворачиваюсь, дикими глазами смотря на наглеца. На меня удивлённо таращится Доминик. Его глаза падают на презерватив в моей руке, а бровь взлетает вверх. Парень склоняет голову к плечу и смотрит на меня с явным вопросом: и что это, мать твою?

Я медлю, а потом немного расслабляюсь. Мне хочется сказать ему, чтобы он не подходил ко мне больше никогда в жизни, но я бросаю:

- Завалялось…

Я убираю компромат обратно в сумку.

- Завалялось? – непонимающе переспрашивает Ник, делая пару шагов в мою сторону и останавливаясь у подоконника.

- Ну, да, - я пожимаю плечами, словно у меня постоянно из всех карманов торчат резинки.

Хотя, если честно, так оно и есть… Просто Аманда никогда не обращает на это внимания. Наверное. Во всяком случае Сайф вообще никогда меня с этим не достаёт. Ну, я же не знаю, когда мне или ей приспичит…

Доминик молчит. Я вижу, как он поджимает губы, а потом скользит глазами от моей макушки до ног и обратно.

- Что-то в тебе изменилось, - тянет Санторский, склоняя голову к плечу. – Что-то…

Парень хмурится, пытаясь понять, что же со мной не так, морщится, немного отворачивается, а потом приходит к выводу:

- Ты выглядишь лучше.

Я вскидываю бровь, довольно хмыкая. Да! Я сделал Билла! Даже его…эээ… парню (?) нравится то, как я оделся.

- Стой-ка, - бормочет Санторский и приближается.

Я еле удерживаюсь, чтобы не отшатнуться. И думаю, что всё пройдёт круто, если этот чувак не будет ко мне приставать… Доминик протягивает руки и кончиками пальцев немного снимает с меня очки.

- Ты не красился? – удивлённо спрашивает парень.

Я мешкаю. Я ни разу за последние несколько лет не видел брата не накрашенным. Ну, за исключением тех моментов, когда он выходит из ванной и тащит свой зад к себе в комнату, но я особо на него не заглядываюсь, поэтому не могу сказать, хорошо то, что я не накрасился, или не очень.

- Проспал, - вру я, ловким движением возвращая аксессуар на место и заставляя Санторского убрать свои клешни от меня подальше.

- Ты? Проспал? – не верит парень. – Ты же никогда в жизни не выходил из дома так… и не просыпал…

- Поэтому и надел очки, - бурчу я, поворачиваясь обратно к окну. – Трудная ночка выдалась…

Доминик вздыхает.

- Чего ты сразу недоволен? – бормочет он, прислоняясь спиной к подоконнику. – Как твой нос?

Я на пару секунд замираю, вспоминая, как долбанул брата о стену и как тот чуть не сломал нос. По крайней мере, боли я не чувствую, видать уже почти прошёл за день.

- Да нормально, - я дёргаю плечом.

Ник не отстаёт:

- Как дома?

Ну чего он пристал, мать его?

- Хорошо.

Я открываю сумку и начинаю в ней рыться, чтобы хоть чем-нибудь себя занять.

- Наказали?

- Нет.

- Серьёзно?

- Да.

- Да прекрати говорить так, - не выдерживает он. – Это невыносимо.

Я сдержанно вздыхаю. Невыносимо, это когда ты, кретин, лезешь не в свои дела!

Доминик отмахивается и безнадёжно трясёт головой. Мне хочется, чтобы он ушёл. И не возвращался. Мимо проходят какие-то студенты с другого курса, а, может быть, даже и из группы близнеца, я не знаю, а я всё так же роюсь в этой бабской хрени и не понимаю, что хочу здесь найти. Когда так ничего там нового и не появляется, я её закрываю и поднимаю голову, бросая взгляд на парковку. Никого знакомого… Все, наверное, в аудиторию умотали…

Интересно, как там Билл?

- Пошли, аудиторию открыли, - Доминик кладёт мне руку на плечо, а я представляю, как он это рукой держит член моего брата, и меня пробирает дрожь.