Науа-Ацтек (СИ)

В Италии недавно отгремела война, которую теперь именуют Войной Камбрейской лиги, но, как говорил старик Пабло, не за горами ещё одна, он, как бывший наёмник, неплохо разбирался в текущих раскладах. В Италии, ещё со времён Борджиа, не решился вопрос с Неаполем, который так жаждал завоевать Карл VIII, жаждал, но всё равно потерпел. Там вообще много кто потерпел, но притязания почти никто не оставил.

В Испании же сейчас мир, королевой Кастилии, Леона и Арагона номинально является Хуана I, которую прозвали Безумной. Ос наслушался от пленных, что она реально сумасшедшая, так как чуть ли не пару лет ездила по стране с гробом собственного мужа, Филиппа I Красивого, который всамделишный Габсбург. Её заперли в замке, где она до сих пор сидит. До тысяча пятьсот шестнадцатого года страной управлял Фердинанд II Католик, тот самый, который муж Изабеллы I Католички, эти двое те самые ребята, которые и объединили Испанию в одно королевство де-факто, но не де-юре. Ос это знал в общих чертах из школьных знаний, но из уст свидетелей тех времён особо многого не узнал — некоторые конкистадоры тогда ещё не родились, а старик Пабло тогда был слишком молод и незначителен, чтобы запоминать что-то.

Когда в шестнадцатом году умер Фердинанд II, к власти пришел Карл I, объявивший себя королём Объединенных Кастилии и Арагона, это всё повлекло сильное недовольство, так как он сделал это при ещё живой матери, но во что это всё вылилось, пока неясно, так как Испанию пленные покинули в восемнадцатом году, а сведения, прибывающие из Старого Света, зачастую довольно неточные и запоздалые. Да и не волновал конкистадоров, думающих о несметных богатствах аборигенов, какой-то там Старый Свет.

Таким образом, испанцам сейчас вроде как ничего не мешает полностью браться за Новый Свет. Кроме гриппа. Грипп очень смертелен для взрослых и здоровых мужчин и женщин, испанцам очень рискованно даже просто высаживаться на берегу. Стоит кому-то подхватить грипп, даже одному, как весь корабль будет заражен, а с корабля зараза может попасть куда угодно. В трюмах полно прохладных и сухих мест, где вирус может существовать неделями, а то и месяцами…

— Всего один человек, зараженный сезонным гриппом… — пробормотал Ос.

— Что говорите, Ваше Святейшество? — переспросил Пабло, вносящий поправки в прицел кулеврины.

— Ничего, не отвлекайся. — Ос посмотрел на копошение туспанских воинов, которые собирались в некое подобие строя. — Тототл, готовь воинов, если начнут атаку, нужно умыть их кровью. На дистанции. Применяйте лучников и аркебузиров.

— Будет сделано. — кивнул Тототл и направился к расположению войск.

— Пабло, уважаемый, а каковы шансы на то, что ты попадёшь в их строй? — поинтересовался Ос.

— Высокие, Ваше Святейшество. — ответил старик. — Тут же метров триста будет… Да, определенно бороздку оставим…

— Тогда двоим продолжать огонь по пирамиде, а ты, Пабло, заряди ядром по воинам, нужно им показать, что нам совсем не обязательно подходить близко. — распорядился Ос.

— Вашсвятство, подходить близко всё-таки придётся, ядер не так… — начал один из канонёров.

— Да знает он всё, балда! — Пабло от души хлопнул его по затылку. — Но они-то не знают! Прошу прощения за этого дуралея, Ваше Святейшество.

— Бывает. — кивнул Ос.

Кулеврина была повёрнута и наведена на строй туспанских воинов. Они явно не были уверены в себе, так как атаковать укреплённый осадный лагерь — то ещё удовольствие. Но они пойдут в атаку, даже в такую безумно смертельную. Здесь отступают только в особых случаях. В таких, где враги совсем неуязвимы и убивают слишком многих и слишком быстро. А так, междугородние боевые стычки обычно носили характер «до последнего стоящего на ногах». С учётом участи пленных, мезоамериканцы дерутся до последней капли крови, а бежать не позволяют культурные особенности, так как ничего не меняется — беглеца принесут в жертву свои. Да и есть что-то такое в местных, Ос не мог сформулировать точно, но что-то вроде общеэтнического фатализма. Трудно ожидать иного от этноса, в культуре которого серьезное место всегда занимали массовые человеческие жертвоприношения. Нельзя мерить всех одной мерой, но войны здесь ожесточенные и самый страшный позор — бежать с поля боя. Впрочем, нюансы тоже есть. Если все бегут — бежать не позорно. Но вот если из всего отряда ты такой один, то… Люди, конечно, разные, но в целом, Ос был спокоен за воинские качества вверенного ему войска. Воевать у отоми учат с детства, что ещё и дополнительно подкреплено импортной ацтекской кастовой системой, а итоговая крайняя милитаризованность общества привела к тому, что отоми не видят себя без войны. Это, с одной стороны, потенциально опасно, а с другой, неслабо поможет объединить Мезоамерику «обратно» в такую родную для Оса Мексику.