Научное мировоззрение изменит вашу жизнь. Почему мы изучаем Вселенную и как это помогает нам понять самих себя?

Проблема в том, что, когда вам таки припрет сформировать глаза, вы начнете их делать как выросты нервной трубки, что и происходит в человеческом теле во время эмбрионального периода. Формируются глазные пузыри, потом они замыкаются, сверху появляется зрачок, и все вроде бы отлично, ан нет. Из-за того, что ваши рецепторы находились на внутренней стороне нервной трубки, в итоговом глазе они также окажутся с внутренней стороны, а сверху пойдет питающий их кровеносный слой. Более того, нервные отростки этих рецепторов вам необходимо комплектовать в пучок, идущий в единый глазной нерв, а затем напрямую в мозг. Соответственно, этот провод нужно как-то вывести к мозгу, и делается это прямо сквозь сетчатку. Это место в наших глазах называется слепым пятном, вы им не видите. Какой смысл в конструкции, предназначенной для зрения, если у нее есть часть, где вы ничего не видите? Никакого, но так работает природа. Если эволюция пошла таким путем, она постарается сделать максимально рабочие глаза из того, что есть, даже если это и будет выглядеть глупо. Вы когда-нибудь замечали маленькие точечки, возникающие и пропадающие в вашем поле зрения, если вы расфокусируете взгляд и посмотрите на светлый объект, например на небо? Мы называем это «мушки». Когда вы наблюдаете за мушками — вы видите собственную кровь. Эритроциты, тромбоциты, лейкоциты — все они блуждают по вашим кровеносным сосудам, а кровеносный слой находится поверх сетчатки! Чтобы свет попал к вам на светочувствительные рецепторы, он должен сперва пройти через вашу собственную кровь, но кровь отбрасывает тень. В следующий раз, когда вам будут рассказывать про глаз человека как совершенный орган, напомните собеседнику, что его глаза вывернуты наизнанку, как носок. Почему? Потому что так получилось. Стоит напомнить, что есть другие, крупные мушки, темные, которые не появляются во время расфокусировки, а замечаются при переводе взгляда и ускользают каждый раз от вашего фокуса. Это уже не тень от кровеносного слоя, а у вас помутнение стекловидного тела. Наши глаза наполнены веществом типа желе для поддержания их объема, и если в него что-то попадает (кровь, свернувшийся белок), то это что-то остается там надолго. Это явление представляет собой вариацию нормы, но если таких «черных мушек» слишком много — стоит обратиться к офтальмологу.

Наши глаза крутые, без сомнения, но их развитие претерпело множество корректировок. Скорее всего, изначально в глазах предков млекопитающих было четыре типа колбочек. Палочки и колбочки — фоторецепторы глаза. Палочки отвечают за восприятие света и тени, колбочки ответственны за цвет. Из-за того что изначально мы вели ночной образ жизни, мы утратили два типа колбочек и сконцентрировались на палочках. У большинства млекопитающих осталось именно такое зрение — с двумя типами колбочек. Они видят все, что видим мы, но не различают оттенки красного. Быка не будоражит красный цвет, это миф. Его напрягает движущееся полотно, трехдневный голод, а еще то, что его пугали перед корридой. Только приматы имеют полноценное цветное зрение, то есть вернули себе один из типов колбочек, и это связывают с особенностями нашего питания.

Мы изначально плодоядные, и отличить спелый красный плод от неспелого важно, а тем более найти его на расстоянии в сотню метров среди зеленой листвы. У нас полноценное цветное зрение, которым мы очень гордимся. Мы видим все цвета радуги, однако это далеко не предел совершенства. Птицы и насекомые способны различать ультрафиолет, невидимый для нас. Посмотрите на цветы, и вы не увидите ничего необычного. На самом деле цветы выглядят совсем иначе, нежели мы себе представляем. Они создавали себя не для человеческого глаза, а для насекомых.

Цветы — это самая настоящая взлетно-посадочная полоса для опылителей, и на их поверхностях гораздо более сложный рисунок, нежели видим мы. Он виден только в недоступном для человеческого глаза ультрафиолете. Никто из нас не видел никогда настоящих цветов, лишь их упрощенное превью.

Так видим цветы мы. А так видят их насекомые.