Наука Гарри Поттера. Завораживающие знания, лежащие в основе магии, гаджетов, зелий и многого другого

История Мэри Шелли пришлась на самый пик моды увлечения электричеством. По всей Европе гуляли слухи о возможностях этой новой силы, проводились лихорадочные исследования потенциала электричества для поддержания и даже создания самой жизни. Надежды на мощь электричества видны в словах профессора Вальдмана о новой науке и ее волшебниках, словах, поразивших Виктора Франкенштейна: «Они прослеживают природу в ее сокровенных тайниках. Они подымаются в небеса; они узнали, как обращается в нашем теле кровь и из чего состоит воздух, которым мы дышим. Они приобрели новую и почти безграничную власть; они повелевают небесным громом, могут воспроизвести землетрясение и даже бросают вызов невидимому миру».

Дарвин среди машин

Однако этим надеждам так и не суждено было сбыться. И новой технологической попыткой трансцендентности стал машинный интеллект. Эволюционные теории Дарвина впервые были перенесены в мир машин британским романистом Сэмюэлем Батлером. В книге 1872 года «Едгин»

(анаграмма слова «нигде») герой попадает в общество будущего, где запрещено технологическое развитие. Люди боялись, что машины эволюционируют, приобретут разум и сознание и в итоге поработят своих хозяев-людей.

«Сейчас все сложно, но насколько проще и понятнее станет еще через 100 000 лет? Или 20 000? Ибо человек в настоящее время верит, что его интерес лежит в данном направлении; он тратит неисчислимое количество труда, времени и мысли на то, чтобы машины становились все лучше и лучше; он уже преуспел в осуществлении многого, что когда-то казалось невозможным, и, кажется, нет пределов результатам накапливаемых улучшений, если разрешить передавать модификации из поколения в поколение». – Сэмюэль Батлер, «Едгин»

Что ж, опасность позволить машинам мыслить была обозначена на самой заре научной фантастики. Теперь же ученые считают, что люди могли бы сами стать машинами. Как только искусственный интеллект окажется достаточно продвинутым, инженеры смогут загружать человеческое сознание в машину. Предполагается, что сознание будет каким-то образом воспроизводиться в эмуляции работы мозга, и тогда любой желающий может быть заключен в капсулу подобно тому, как душа была заключена в крестраж.

Случись такое с вами, это и была бы подлинная трансцендентность. Ваш новый аватар может быть роботом или андроидом, или вы можете просто жить в виртуальной реальности. Но вы будете думать и действовать в тысячу раз быстрее и окажетесь гораздо лучше подготовлены к будущему. К тому же, как и в случае Волан-де-Морта, зачем останавливаться на одном? Если ваше сознание можно загрузить, почему не разделить себя на семь разных аватаров? Как бы вы себя чувствовали, совершив трансцендентный переход? Возможный ответ на этот вопрос можно найти в фильме 1994 года «Франкенштейн Мэри Шелли»

режиссера Кеннета Браны с Робертом де Ниро в главной роли. В отличие от романа, Виктор Франкенштейн у Брана не только создает монстра, но и оживляет убитую им Элизабет, любовь всей своей жизни. Это странно трогательный, но в то же время тревожный и гротескный эпизод, где ожившая девушка осознает неестественную и ужасную вещь, которую над ней совершили. Элизабет впадает в неистовство, подавленная чудовищным состоянием неопределенности, в котором оказалась. Может статься, что наше восприятие трансцендентного перехода окажется именно таким.

Только ли волшебники и ведьмы машут палочками?

Красное дерево, розовое дерево, рябина, ель или виноградная лоза. Терновник, бук или ива. Во вселенной Гарри Поттера для изготовления волшебных палочек использовались почти сорок различных сортов дерева. Также производители предоставляли и широкий выбор сердцевин: вы могли заполнить свою палочку пером феникса, нитью из сердца дракона, волосом единорога или любым из тринадцати других экзотических вариантов. Палочка была непременным атрибутом волшебников, предметом, с помощью которого они фокусировали и направляли свою магию. Подбор палочки будущему владельцу был весьма комлексным – учитывались как материалы, так и ее длина и гибкость, ведь для достижения максимальных результатов требовалась полная гармония между волшебником и сосредоточением его мощи.