Наука побеждать

Флот наш, Светлейший князь, из Глубокой вдалеке уже здесь виден. О! коли б он, как баталия была, в ту же ночь показался, дешева б была разделка[103]. Кроме малого числа, все их морские солдаты были на косе, против нас, только и тут им мало выигрышу; ночью, ближние казачьи к ним на косе, пикеты не видали, чтоб кто ни есть из оставших перевозился. Рано днем, по большей мере, перевезлось сот 6–7. Тут натурально и раненые; какие ж молодцы, Светлейший князь, с такими еще я не дрался; летят больше на холодное ружье. Нас, особливо жестоко и почти на полувыстреле, бомбами, ядрами, а паче картечами били; мне лицо все засыпало песком и под сердцем рана картечная ж. Хорошо, что их две шебеки скоро пропали, а как уж турки убрались на узкий язык мыса, то их заехавшие суда стреляли вдоль на нас по косе еще больнее. У нас урон по пропорции мал, лишь для нас велик, много умирает от тяжелых ран, то ж у них и пули были двойные[104], в том числе у моего об[ер]-ауд[итора] Манеева вырезана такая пуля из шеи. Но, милостивый государь! ежели бы не ударили на ад, клянусь Богом! ад бы нас здесь поглотил. Адмиралу[105] теперь лутче разделыватца с оробевшими людьми.

Мой друг Иван Григорьевич[106]

тоже слаб, тошно мне было, как его было не стало, он меня покрепче. Реляция тихо поспевает; не оставьте, батюшка, по ней будущих рекомендованных, а грешников[107] простите. Я иногда забываюсь. Присылаю Вашей Светлости двенадцатое знамя.

Нижайший Ваш, милостивого государя, слуга Александр Суворов

Рапорт А. В. Суворова Г. А. Потемкину о последствиях сражения при Кинбурне

1787 г. октября 3 г. Кинбурн

После баталии несчастные остатки турков ночевали в воде за эстакадой. Вчера на рассвете увидели мы близ мыса Кинбурнской косы построенные в линию их бомбарды, канонирные суда, под протекциею линейных кораблей, и от оных шлюпки, перевозящие от мыса их живых и мертвых. Мы их поздравили рикошетами с 6-й и 7-й нижних батарей. Они так на шлюпки бросались, что многие из них тонули и с излишними нагруженными людьми також одна шлюпка, по примечанию, потонула. Донской господин полковник Исаев послан был от меня с казаками на косу для разорения их окопов, рогаток и убрания их тел, которых он нашел паче кучами при мысе по малой мере 1500, и повеленное исполнил. Они хотели Кинбурн эскаладировать, что доказывают несколько оставленных ими лестниц. На сухом пути имели они не больше одной пушки, наш 8-фунтовой единорог с их лафетом, который у нас. Мы ж во время действия бросили одну свою 3-х фунтовую пушку в воду за совершенным сокрушением лафета. Теперь казаки владеют косою, и турки, отдалясь флотом опять к берегу, весьма редко на них стреляют, без вреда. Реляция, Светлейший князь, сего дня не поспеет, и сего дня мы отправляем благодарный молебен всемогущему Богу за дарованную им нам победу! Войски первой раз будут все вскрыты бордированием отсюда до Глубокой и произведут троекратной огонь. Адмирал с его эскадрою приближается сюда, только еще не виден. О чем Вашей Светлости имею честь донести.

Генерал Александр Суворов

Рапорт А. В. Суворова Г. А. Потемкину о награждении отличившихся в сражении при Кинбурне и о действиях флота

1787 г. октября 5 г. Кинбурн

Вашей Светлости имел я честь препоручить в милость в реляции моей, вчера отправленной, отличившихся 1 октября. Сверх их господин генерал-майор и кавалер Рек, по храбрости и мужеству бывших в его линии, рекомендует: Павлоградского легкоконного ротмистра Петра Нелюбова, Козловского пехотного полков капитана Данилу Пахомова, оба ранены, и Козловского ж прапорщика Льва Федорова, с которого турки сорвали знак, он же у них отбил знамя. Я принимаю смелость и сих в милость Вашей Светлости препоручить.

От нашего флота, повидимому, одна пловучая батарея пронеслась ветром сквозь оба турецкие флота, при ее курсе с пальбою, несколько попортила один турецкой фрегат и ушла из виду[108]. Наш флот сближался к турецкому, и с оным, как и с крепостью, перестреливался; ныне стоит тихо под противным берегом, от Очакова верстах в четырех. Впротчем обстоит благополучно. Подношу Вашей Светлости 15-е турецкое знамя. Вчера из раненых никто не умер. О оных прилагается надлежащее попечение, часть их отправляется в Збурьевск для спокойнейшего выздоровления.

Генерал Александр Суворов

Рапорт А. В. Суворова Г. А. Потемкину о выступлении турецкой эскадры из Очаковского лимана в море

1787 г. октября 6 г. Кинбурн

Доношу Вашей Светлости – все здесь благополучно. Из раненых, милостию Божиею, третей день никто не умер, но выписано много в здоровые.

Турецкая Очаковская эскадра выступила из лимана в море, уже миновала Березань, курс ведет к второй эскадре, что в море обреталась.

Генерал Александр Суворов

Записка А. В. Суворова с рассуждениями о русской гвардии и воспитании офицеров[109]