Наука Шерлока Холмса: методы знаменитого сыщика в расследовании преступлений прошлого и настоящего

Умеющий говорить и хорошо образованный, Холмс, очевидно, происходил из обеспеченной семьи, из верхней части среднего класса. «Мои предки были захолустными помещиками»[6], – сообщает он в «Случае с переводчиком» (1893). Он почти наверняка посещал публичную (то есть частную) школу. Оттуда, как сообщает нам сам сыщик в рассказе

«Глория Скотт» (1893), он отправился в «колледж», что подразумевает Оксфорд или Кембридж, особенно с учетом того, что он упоминает посещение церкви по утрам. Он говорит нам, что оставался в системе среднего и высшего профессионального образования всего два года, недостаточно долго для получения диплома. Почему он ушел, нам так никогда и не сообщается. Причиной могло быть взаимное ожесточение: студент, который, по его же заявлениям, получал удовольствие от «мыкания» в своих комнатах, где он работал над «собственными методами мышления», и чьи «направления исследований сильно отличались от того, чем занимались остальные», вряд ли мог внушить любовь наставникам.

Так-то оно так, но Ватсон убеждает нас, что его друг, несмотря на то что «медицину никогда не изучал систематически», тем не менее является первоклассным химиком («Этюд в багровых тонах»). Его «бессистемные и странные» занятия наукой позволили ему «накопить массу, казалось бы, ненужных для дела знаний, которые немало удивили бы профессоров». Входили ли в эту массу точные сведения или хотя бы представления о главных достижениях химии XIX века – среди них атомная теория Дальтона (единственное упоминание атомов во всем холмсианском каноне сделал инспектор Лестрейд в рассказе «Шесть Наполеонов»,

1904), катализ, электролиз, Периодическая таблица и электрон – нам не суждено узнать.

Что нам известно с определенностью – Холмс активно пропагандирует охоту за эмпирическим знанием, которая была отличительной чертой новой академической науки, и ее рост проявился в значительном увеличении числа публикаций в академических журналах: от десяти в 1700-м до более десяти тысяч в 1900-м. Молодой Стэмфорд в «Этюде в багровых тонах» находит беспокоящим тот факт, что Холмс «в каких-то довольно странных областях обладал… обширными и точными познаниями». Консультант-детектив мог не быть официальным лицом в научном сообществе XIX века, но образ мышления и уровень знаний, несомненно, выделяли его на фоне остальных граждан.

Медицина

Союз между наукой о здоровье и медициной стал реальностью в XIX столетии, когда он прямо или косвенно привел к тому, что ожидаемая продолжительность жизни в Англии и Уэльсе увеличилась на 25 процентов. Единственное наиболее важное достижение свершилось в области общественного здоровья: это обеспечение горожан чистой водой и создание адекватных систем канализации. Усовершенствования начались, когда изменилась теоретическая основа – признание существования микроорганизмов (1870), когда «теория микробов» пришла на смену устаревшей «теории миазмов».

Столетиями связь между дурными запахами и болезнями выглядела самоочевидной: болезни вызывались миазмами, ядовитыми и мерзко пахнущими испарениями, висящими в воздухе. Ватсон вскользь упоминает об этой теории, когда разглядывает Гримпенскую трясину в «Собаке Баскервилей» (1902), которая испускает «пряный запах гнили и сырости»[7]

. Только в середине XIX века теория миазмов оказалась замещена микробной теорией, базирующейся на факте существования бактерий.

Рентгеновские лучи

Таинственное излучение некоторое время наблюдалось учеными, но формально рентгеновские лучи были открыты Вильгельмом Рентгеном (1845–1923) в ноябре 1895 года. Экспериментируя с возможными медицинскими приложениями открытия, он сделал рентгеновский снимок руки собственной жены. Глядя на него, женщина заявила: «Я увидела свою смерть».

Другие значительные медицинские достижения XIX века включали анестезию (веселящий газ, он же закись азота, эфир, хлороформ) и антисептическая хирургия – в 1902 году король Эдуард Седьмой выжил после операции по удалению аппендикса, а в прошлом она наверняка убила бы его (не сама, а из-за заражения). Вакцинация, начавшаяся с прививок против оспы, распространилась и на другие болезни, на холеру, бешенство и сибирскую язву. Закончилось столетие тем, что использование рентгеновских лучей позволило врачам заглядывать внутрь человеческого тела, не прибегая к хирургии.