Наваждение

— А я и не говорила, что вы мой слуга. Тем не менее, это я наняла вас, если вы помните. И чтобы окончательно прояснить ситуацию, скажу вам: я намерена платить вам жалованье за ваши услуги.

— И вы говорите мне о деньгах? После того, что произошло между нами прошлой ночью?

Она вспыхнула и опасливо покосилась на запертую дверь.

— Нет нужды так кричать, сэр. Я прекрасно вас слышу.

— А я никогда не повышаю голоса, поскольку это говорит о неумении контролировать свои эмоции.

Она внимательно посмотрела на него:

— Да, наверное.

— Черт возьми, Шарлотта, не смей обращаться со мной, как со своим подчиненным. — Он быстро шагнул к ней, и она вынуждена была прижаться к столу. — Вчера ночью я задал тебе вопрос. Довольно играть со мной в кошки-мышки. Я заслуживаю того, чтобы ты наконец соблаговолила мне ответить.

Она нахмурилась.

— Но ведь мы говорили про мисс Пост.

— К дьяволу мисс Пост. Говорю тебе, я разберусь с этим позже. А сейчас отвечай: ты согласна вступить со мной в связь?

Она смотрела на него, не моргая, и ее взгляд сверкал магическим блеском. В комнате повисла напряженная тишина. Бакстеру казалось, он видит, как его слова висят в воздухе, мерцая опасным огнем.

Более неподходящий момент трудно было выбрать. Не обязательно обладать тонкой душой поэта-романтика, чтобы понять: вряд ли кто-нибудь попросит женщину стать его любовницей в самом разгаре жаркой ссоры,

Шарлотта разбила тишину негромким покашливанием.

— Мы обсуждаем деловые вопросы, мистер Сент-Ивс. Какое отношение к ним имеют личные?

— Никакого. Абсолютно никакого.

Если бы у него осталась хоть капля здравого смысла, он бы сейчас же отступил в сторону от огня, пока колба не взорвалась. Но Бакстер не мог заставить себя сделать это. Единственное, что сейчас для него имело значение, — получить результат опыта, каким бы он ни был.

— Никакого? — тихо повторила она.

— Нет, это ложь. Наши личные дела имеют к этому прямое отношение. Я требую ответа, Шарлотта. Я сойду с ума, если ты сейчас же не скажешь мне о своем решении.

В ее глазах появился загадочный блеск, полный обещаний. Но голос звучал по-прежнему холодно:

— Клянусь, мистер Сент-Ивс, вы самый надоедливый человек из всех, кого мне приходилось нанимать. Я не вижу впереди ничего, кроме все возрастающих трудностей, но… да, я согласна вступить с вами в связь… А теперь вернемся к делам.

На мгновение, показавшееся ему бесконечным, он лишился дара речи. Она согласилась!

По какой-то счастливой случайности опасно перегретая колба еще не взорвалась, но его так трясло, словно содержимое выплеснулось на стены.

Шарлотта коснулась рукой его щеки.

— Бакстер, ты не болен?

— Очень может быть. — Он обхватил ладонями ее лицо. — Если это так, то ты единственная, кто может меня излечить.

— О Бакстер. — Она приподнялась на цыпочки и крепко обвила его шею руками. — Ты самый удивительный, но и самый упрямый человек на свете.

Она поцеловала его с таким пылом, что ее зубы скрипнули о его. Бакстер отшатнулся, обхватил ее за талию, прижал к себе и вернул поцелуй с чувством какого-то отчаянного безрассудства.

Ее нескрываемое желание окончательно сломало все заслоны его сдержанности. Она хочет его — в данный момент значение имеет только это.

Он безо всяких сожалений расстался со своим самообладанием и позволил дать волю чувственному голоду, который снедал его.

Все вокруг внезапно превратилось в ртуть — мерцающую, изменчивую, очаровывающую. Предметы потеряли ясность и четкость. Логика и разум были забыты — осталась лишь неутолимая жажда.

Он впился в ее губы неистовым поцелуем, стремясь проникнуть во влажный горячий рот. Прижался к ней всем телом с такой силой, что она отклонилась назад и уперлась спиной в лабораторный стол.

— О! — испуганно выдохнула Шарлотта, но не отстранилась, а запустила пальцы в его волосы.

Содрогаясь от желания, он принялся целовать ее щеки, глаза, уши, шею.

Он остановился только затем, чтобы сорвать очки

|и отбросить их в сторону. Потом просунул ногу между ее ног, затянутых в чулки, и скользнул коленом вверх. Оказавшись верхом на его бедре, она вскрикнула и прильнула к нему.

— Я чувствую твое желание, — пробормотал он.

Она охнула и спрятала лицо у него на груди.

— Вы смутили меня, сэр.

— Клянусь, у меня и в мыслях не было. — Он вытащил несколько шпилек у нее из прически. — Если хочешь, я так уж и быть, прочту этих чертовых поэтов-романтиков. Может, мне удастся выучить изящные выражения, которые больше подходят для подобных случаев.

— Не утруждай себя:

— Она расстегивала пуговицы его рубашки дрожащими пальцами. — Ты прекрасно обходишься и без курса обучения.

Она прижала ладони к его груди. Бакстер зажмурил глаза и с трудом перевел дух. Ему казалось, еще немного, и он не выдержит.

Шарлотта прикоснулась губами к его груди и что-то прошептала. Он не смог разобрать слов, но понял их значение. Чувство торжества и благодарности заполнило его — она желает его так же сильно, как и он ее.