Наваждение

Кожаный переплет потрескался, но плотные страницы все еще были в прекрасном состоянии. Если бы он не валился с ног от усталости после бессонной ночи, его бы немало позабавила титульная страница. В соответствии с древними традициями алхимиков, писавших научные трактаты, автор выбрал себе потрясающий псевдоним — Аристотель Август.

Почти так же броско, как и Бэзил Валентайн, — псевдоним, который выбрал Бакстер для своей книги «Беседы о химии». Но ему тогда было двадцать лет, и он только что окончил Оксфордский университет. Юноше хотелось подобрать себе солидный псевдоним.

Бэзил Валентайн — легендарный алхимик, изучавший природу огня. Его имя было окутано тайной. Говорили, что он открыл множество секретов природы и постиг сущность власти и могущества.

Словом, его имя звучало гораздо более романтично и захватывающе, чем Бакстер Сент-Ивс.

Бакстеру приятно было сознавать, что со времени учебы он заметно повзрослел и остепенился.

Он оперся ладонями о полированный стол черного дерева и принялся изучать тоненький томик, лежавший перед ним. Латинское заглавие переводилось как «Истинная история секретов огня».

Рисунок, изображавший треугольник внутри круга, находился где-то в середине книги. В отличие от наброска Друсиллы Гескетт он был нарисован гораздо отчетливее: фигурки по сторонам треугольника оказались вовсе не червями, а мифическими животными, точки — символами, в которых Бакстер признал древние знаки алхимиков.

В картинке сочетались метафора и загадочные символы, которые так любили использовать алхимики. Древние обожали тайны и умели скрывать их от непосвященных. Бакстер догадывался: эта диаграмма не что иное, как ключ, графическое описание опыта, который, если поставить его правильно, может привести к открытию философского камня.

Без сомнения, рисунок имеет прямое отношение к «Зеленому столу». И все же кое-что до сих пор неясно. Почему Друсилла Гескетт скопировала диаграмму в свой альбом? Зачем кому-то понадобилось выкрасть альбом у Шарлотты и почему погибла Друсилла?

Бакстер закрыл «Истинную историю секретов огня» и бросил взгляд на часы. Полшестого утра. Он так до сих пор и не прилег. Мучимый вопросами, провел остаток ночи в библиотеке. Сюртук и галстук валялись на спинке стула.

Бакстер устало снял очки и потер переносицу. Его одолевали дурные предчувствия. Требовалось разработать план действий, и как можно быстрее. Главное — защитить Шарлотту, если события примут опасный оборот. Но сперва надо поспать хоть немного.

Из холла донесся глухой звук удара, затем громкий возглас нарушил его размышления:

— Дай мне пройти, неуклюжий остолоп! Ты меня не остановишь. Убирайся, будь ты проклят!

Бакстер вздохнул. У новой экономки язык что у портового грузчика. Но, по крайней мере, она хоть вставала рано. Та, что была до нее, как правило, спала все утро.

В холле снова послышался стук.

— Я здесь ни секунды не останусь! Я бы и вчера ушла, если бы у сестры было где расположиться.

— Если собираетесь увольняться, подождите хотя бы еще пару недель, миссис Пирсон, — умоляющим тоном просил Ламберт. — Сейчас так трудно найти прислугу. И мистер Сент-Ивс хорошо платит, вы же знаете.

— Плевать, сколько мне заплатит этот сумасшедший! Посмотри, что у него творится в лаборатории, — одному Богу известно. Даже днем нет покоя — какая-то дама визжит так, будто ее зверски пытают. Все, с меня хватит! Уйди с дороги, старый дурак!

Снова послышались приглушенные возражения Ламберта, возмущенные возгласы экономки. Затем входная дверь с грохотом захлопнулась, так что стены задрожали.

Наступила тишина.

Минуту спустя в дверь библиотеки осторожно постучали, и Бакстер зажмурился, предчувствуя неприятный разговор.

— В чем дело, Ламберт? — Он медленно обернулся к двери.

Ламберт озабоченно топтался в дверях. Его, по-видимому, подняли с постели. Он даже не успел как следует одеться: редкие седые космы торчали на голове дыбом, камзол не застегнут, туфля только на одной ноге. Тем не менее, дворецкий с достоинством откашлялся и произнес:

— Прошу прощения, сэр, новая экономка только что уволилась.

— Черт возьми! За последнее время у меня ни разу не было ни взрывов, ни вспышек, ни опытов с электричеством. Что же ей не понравилось на сей раз?

— Кроме всего прочего, миссис Пирсон особенно недовольна вчерашним э-э-э происшествием у вас в лаборатории.

— Каким еще происшествием? Я вчера не ставил никаких опытов. — Тут Бакстер умолк, вспомнив, чем он вчера занимался в лаборатории. Зверски пытал даму. Он почувствовал, как кровь приливает к его щекам. Боже правый, да он краснеет, как мальчишка.

— А, женские крики, — пробормотал он.

— Именно так, сэр. — Ламберт смущенно переступил с ноги на ногу. — Женские крики.

Бакстер насупился.

— Я всего лишь демонстрировал, как работает паяльная трубка. Моя невеста интересуется наукой. Она пришла в восторг, когда увидела, как из трубки вырывается огонь.

— В самом деле, сэр? — уныло обронил Ламберт. — Должно быть, действительно приятно, когда паяльная трубка работает безотказно. Вот моя причиняет мне одни только беспокойства.