Навеки твой. Прощай (СИ)

- Не самая лучшая идея.

- Ты прав, - согласилась Лея со вздохом и подняла решительный взгляд к светящимся окнам. – Ну, я тогда пойду. Уже поздно. Папа будет ругаться… А нам это сейчас меньше всего надо, правда, Тай?

Лера забрала из рук Таира щенка и медленно поднялась по ступенькам крыльца. Было страшно. У нее даже в животе крутило. Ладошки вспотели. Она остановилась у двери и, помедлив, по очереди отерла их о джинсы. Прежде чем решительно толкнуть дверь. И тут же удивленно распахнула глаза – смех в их доме звучал нечасто. А уж мамин… Лера ускорила шаг. Переступила порог гостиной, чтобы пораженно замереть у стены от удивительной, открывшейся ее глазам картины. Мама с папой танцевали. Играла музыка. Он что-то шептал ей на ухо, наклонив голову, и улыбался. Лера не слышала, что… Да и вообще это было неважно. Главное, что именно эти слова делали ее маму счастливой. А не таблетки… Лера сглотнула ставшую вязкой слюну. Неосознанно крепче сжала руки на груди. Тайсон возмущенно взвыл, отец резко обернулся.

- Лера? А это кто?

Ей было почти до слез обидно, что она им помешала. Но в то же время… господи, как она хотела быть с ними там. В этом танце.

- Это – Тайсон.

- Я же говорила тебе – никаких собак, милая! – мягко заметила мама. - Папе это не понравится. Ты же знаешь!

Ну, вот! Она все испортила. Когда все только-только начало налаживаться… Лера разрывалась между желанием угодить родителям и своими чувствами к псу. Он смотрел на нее влюбленными шоколадными глазами, и не было в них ничего, кроме щенячьей преданности.

- Я знаю… он непородистый, но можно… можно я его оставлю? Пожалуйста, папочка! Я буду с ним гулять. И за ним присматривать… Я все что угодно буду. Пожалуйста, можно?

Её голос становился все тише, и в конце от слез уже было не разобрать слов.

- Ну-ка, дай я на него посмотрю! – неожиданно потребовал отец. Оставил маму, напоследок жарко поцеловав ей руку, подошел к дочери. Не решаясь поднять взгляд, Лера уставилась на носки туфель отца. Ее руки так и норовили сжать щенка сильней, будто защищая. И от этого ей приходилось то и дело себя одергивать. Когда отец протянул руки, чтобы забрать Тая, Лера едва заставила себя разжать пальцы.

- Не породистый, говоришь? Ну, и черт с ним! Знаешь, что породу формирует? Нет? Обстоятельства. А гены тут ни при чем.

- Так я могу его оставить? – не веря своим ушам, переспросила Лера. Вскинула на отца потрясенный взгляд. Ей как будто прямо сейчас вручили ключи от рая. Так неожиданно, что от облегчения у нее подкосились ноги.

- Оставляй!

- Спасибо! Спасибо! Спасибо! Ты лучший папа на свете!

Лера бросилась в объятья к отцу, бедняга Тайсон вновь заскулил. Отец поставил его на пол и чуть хлопнул под зад ладонью, подбадривая. А потом подхватил Лею на руки и подбросил к потолку. Она восторженно заверещала. Совсем как маленькая, хотя уже была большой. А потом они танцевали… все вместе. Как она и мечтала, стоя одна в дверном проеме. Это был, наверное, самый счастливый день её детства. Такая красивая мама смеялась, отец сыпал шутками и то и дело останавливался, чтобы ее коснуться или поцеловать. Лере хотелось, чтобы этот вечер никогда не заканчивался, но всему хорошему приходит конец. Ее отправили спать… И мама даже прочитала ей сказку, хотя Лера и не помнила, чтобы она когда-нибудь это делала. А потом, когда все уснули, из спальни родителей еще долго доносились странные звуки. И даже они были новыми и счастливыми. Смех. Их тихий шёпот. Вздохи, странный стук, будто они посреди ночи взялись переставлять мебель, и стоны. Из-за чего Лера решила, что мама заболела. Недаром ее щеки начали гореть еще в гостиной.

Удивительно, с какой легкостью дети отпускают прошлое. Как легко крохотная искорка разжигает пожар надежды в их маленьких сердцах. Тогда она решила, что все плохое осталось позади.

Она жестоко ошиблась.

Ну, вот и зачем она об этом вспомнила? Лера села на постели. Надавила пальцами на глазницы и держала, пока картинки прошлого не отступили. Прислушалась к тишине, которая не была абсолютной. Где-то в глубине квартиры с кем-то говорил Таир. А совсем рядом, под подушкой, гудел телефон. Снова звонил отец… Она не брала трубку. Теперь уж было плевать, что он скажет. На все плевать. Лера больше не хотела жечь себя, в попытке растопить чье-то сердце. Это путь в никуда. Идиотская модель поведения, которую она переняла в детстве. И от которой ради сына пыталась избавиться сейчас. Сломав себе хребет. Ничего – как-то справится. Ввинтит шурупы в позвоночник, заштопает нитками дыры, зацементирует бреши… и пойдет дальше.

Лера хихикнула, представив, в какой шок привели отца ее последние слова. Она всегда была такой покладистой…

А потом ей послышалось, что хлопнула дверь. И сквозняком повеяло. Она медленно встала. Может быть, показалось? Тихо, на пальцах, прошла через коридор.

- Таир…

Произносить его имя вслух было так странно. И так… привычно одновременно.