Навстречу солнечному ветру

Стинки тихо посмеивается, за что получает от меня подушкой прямо по голове. Пока он соображает и соскакивает, чтобы швырнуть в меня обратно подушкой, я поднимаюсь и вылетаю из комнаты, захлопнув дверь. Какое-то время Стинки пытается ее открыть, но я крепко держу ручку.

Интересно, у него есть друзья? А девушка? Вряд ли. Парни его возраста то и дело раздают тычки и подзатыльники друг другу, даже в шутку. А девчонки любят, чтобы их держали за руку. Разве Шон с этим справится?

Удивительно, что парень, у которого есть родители, братья и сестра, выглядит самым одиноким человеком на планете. Шон слишком много времени проводит в своей комнате с телефоном в руках или за компьютером. Но иногда ему не помешает напомнить, что такое быть пятнадцатилетним.

Почувствовав, что дверная ручка больше не сопротивляется, я медленно отпускаю ее. Краем глаза замечаю движение справа, поворачиваю голову и забываю о своей забаве. Навстречу мне идёт Дилан. Увидев меня, она в нерешительности замирает, но затем снова приближается. Не знаю, зачем, но я встаю у нее на пути.

– Ты не видел Стинки? – еле слышно спрашивает и даже не смотрит мне в глаза.

Разглядываю лицо девушки, задерживаясь на упрямо сжатых губах.

Я был первым, кто целовал их. А теперь это делает другой парень. В голове возникает образ того, как она выглядит, когда занимается сексом с ним. В груди снова растекается незнакомое дерьмовое ощущение. Ревность. Злость. Зависть. Все вместе.

Как бы я хотел, чтобы мне было наплевать на то, спит ли с кем-то Дилан или нет.

– Твой брат в моей комнате, – я отступаю и киваю в сторону двери. – Проходи.

Дилан делает пару шагов прежде, чем останавливаю ее.

– Как жизнь? – спрашиваю я.

– Зря стараешься. Сейчас нас никто не видит. Можешь перестать делать вид, что тебе есть до меня дело.

Я выпрямляюсь и хмурю брови.

– А что, если я не делаю вид?

Поднимаю руку и провожу по волосам, ощущая досаду.

Не лучше ли мне заткнуться?

И так очевидно, что она думает обо мне, и ворошить прошлое – это полный отстой. Но мне хочется задеть ее, вывести из зоны комфорта, слишком уж я взбешен этой гребаной новостью.

Дилан прислоняется спиной к стене и пронзает меня тяжелым взглядом. Ее глаза темнеют, как грозовое облако.

– Тогда что это?

Взглядом непроизвольно скольжу по ее телу, обтянутому коротким голубым платьем.

Повзрослев, Дилан стала ещё красивее. Ее волосы с миндальным отливом отросли до поясницы и рассыпались по плечам, а формы стали более соблазнительными. По позвоночнику бежит дрожь, когда представляю ее угловатое юное тело, молочную кожу и взгляд, которым смотрели на меня глаза цвета прибоя.

Черт… Мне и десяти лет не хватит, чтобы выжечь эти воспоминания.

Пространство коридора сужается вокруг нас, воздух электризуется, пропуская между нами невидимые разряды. Чертова гравитация сходит с ума, и меня как магнитом тянет к Дилан. Даже отсюда ощущаю запах ее шампуня, еле уловимый аромат духов, замечаю, как пульсирует жилка на хрупкой шее и блестят чуть приоткрытые губы. Взгляд Дилан становится затуманенным. Она проводит руками по животу, бедрам, прижимая ткань платья, будто проверяет, что все еще одета.

Неужели она тоже сейчас думает о том, как мои пальцы когда-то скользили по ее гладкой сияющей коже?

Проследив взглядом за ее движениями, я усмехаюсь, приподняв уголок рта. Дилан мгновенно реагирует. Сузив глаза, обхватывает себя руками и поджимает губы, и меня снова окатывает ледяной волной равнодушия.

Я беру ситуацию под контроль, выдерживая ее колкий взгляд.

– Ничего. Проехали. Веселого Рождества, кузина, – поворачиваюсь и делаю то, что сам же ей и обещал. Держусь от нее подальше.

Глава 2. Дилан. Сейчас

– Он так и сказал?! – удивленно восклицает Спенсер.

Я закатываю глаза в тот момент, когда изображение на экране снова начинает прыгать.

У моей лучшей подруги Спенсер Оушен кроме вычурного имени также хватает странных привычек. Ну, во-первых, волонтерство и ее необъяснимая потребность спасти все живое. И не очень живое. В прошлом году она выходила мой кактус, который мама привезла из Флориды в позапрошлом, где, кажется, в последний раз его и поливали. С этого кактуса и началась наша с ней дружба. Во-вторых, Спенс угораздило родиться вегетарианкой на Аляске – в штате, где рыба и мясо буквально сами ходят за людьми. Третья особенность касается умения западать на парней, которые видят в ней лишь лучшую подругу своей сестры. Вообще-то, это только один парень, в которого она безнадежно влюблена всю старшую школу. Его зовут Джексон Янг, и он мой старший брат. Теперь вместе с другим нашим братом Райдером он живет и учится в Кенайском колледже. Справедливости ради стоит отметить, что Оушен планирует отправить туда свое заявление и результаты экзаменов, а значит – эта девочка все еще не сдается.

Конечно, я не сразу поняла, что именно Джекс стал главной причиной интереса Спенс к моему умирающему кактусу. А, когда узнала, пути назад уже не было. Спенс – классная, что бы она там о себе не думала.