Назад в СССР: 1984

— Согласен, аргумент так себе. Однако из всех моих одноклассников добровольно в армию почти никто идти не стремится…

— Знаю, — кинул тот. — Все, с кем Юля знакомилась раньше, узнав, что я военный тут же куда-то пропадали.

— Я никуда не убегу, — улыбнувшись, заверил я. Затем выдержав паузу, спросил. — А позвольте спросить… Какой у вас род войск?

— Ракетчик я. — немного помедлив, ответил тот. — Здесь, под Припятью.

— А случайно не из ЗРК «Волхов»?

Глава 11

Первые шаги

— И что тебе об этом известно? — насторожился Сергей, посмотрев на меня с некоторым подозрением.

— Разве «С-75» это секрет? — в свою очередь спросил я, изобразив удивление.

— Сам комплекс уже нет. А вот его состав и расположение — да. И с какой целью ты интересуешься?

— Отцу в военном комиссариате сказали, что после окончания курса молодого бойца, по распределению я могу попасть туда.

— Далеко не факт, — тот отрицательно качнул головой. — В СССР действует закон — призывники не могут служить ближе, чем за триста километров до дома. Так что ты особо губу не раскатывай — можешь попасть куда угодно. В Афганистан, конечно, не пошлют, но страна большая, сам понимаешь.

— Да, знаю я. Просто повторил слова отца.

— Но вообще, последнее время, правило все чаще нарушается. Так что, утверждать не стану. В любом случае, срочников в нашем гарнизоне мало и в ближайшее время пополнений не предвидится.

— А вы там, случайно, не командир? — с некоторой надеждой спросил я.

— Нет, — он неожиданно поднялся, протянул мне руку. — Рад был знакомству. Против ваших встреч с Юлей не против, но смотри — дочь не обижать. Понял?

— Так точно!

— Тогда свободен! — едва заметно усмехнулся Сергей.

Затем, он направился к подъезду, прихватив по пути ведро. Кажется, оно было пустым. Увидев нас из окна, подполковник просто использовал его как предлог, чтобы выйти на улицу…

* * *

На следующее утро я проснулся, еще и семи не было.

Быстро одевшись в спортивный костюм, вышел из дома и отправился на пробежку. Пора было прокачивать свою выносливость, а заодно и все остальное.

В легком разминочном темпе, я выбежал на улицу Курчатова, затем перебежал на Огнева, а после направился к Яновскому затону. Именно там я и собирался посвящать время тренировкам по-настоящему.

Первые пять километров дались мне тяжело. Как правильно дышать я помнил, да только легкие оказались настолько дохлые, что даже правильная техника не спасала. И все же, до конца намеченного маршрута я добежал. Наверное, на меня было жалко смотреть — шедшая мимо бабушка с сумкой, даже головой покачала.

Это утро выдалось хорошим, спокойным. Далеко на востоке заметил скопление тумана, который быстро рассеивался под косыми солнечными лучами. В такую рань на улицах Припяти было почти пусто — попадающиеся прохожие спешили на работу, а транспорта не было вообще.

На пути мне попалась лишь одна машина — сто тридцатый «Зил», оборудованный под поливомоечный транспорт. Традиционная бочка сзади, спереди голубая кабина с белой радиаторной решеткой, под которой крепились струйные разбрызгиватели. Мощные потоки воды смывали с дорог и тротуаров грязь и дорожную пыль. Каждое утро, почти во всех городах Советского Союза такие машины очищали город от пыли, поливали клумбы с цветами.

Прогулявшись по берегу затона, я прошел мимо лодочной станции, спустился восточнее. Не без труда отыскал укромное местечко среди зеленых зарослей. Не торопясь размялся, сделал четыре подхода отжиманий. Пока восстанавливал дыхание, заметил, что туман над водой постепенно рассеивается, а далеко на горизонте уже можно различить очертания атомной электростанции. Так уж сложилось, что именно четвертый энергоблок был ближе всего к городу.

— Эх, Чернобыль, Чернобыль… — в перерывах между упражнениями пробормотал я, задумчиво глядя на громаду ЧАЭС. Обузданная человеком мощь мирного атома, которая в восемьдесят шестом все-таки вырвалась наружу, наделав страшных дел.

Вдруг, справа, в кустах раздался треск. Из-за веток выбрался какой-то мужичок подпитого вида, в легкой ветровке и потертых штанах, цвета хаки. В правой руке удочки, а за спиной рюкзак.

— О, парень! — едва увидев меня, он даже как-то растерялся. — А чего ты тут делаешь? Рыбу шугал, а?

— Нет, а что?

— А то. Я вчера это место прикормил хорошо, — у мужичка, на вид лет пятидесяти, под мышкой был складной табурет. — Вот, собирался с вечера на рыбалку, да случайно проспал. Старуха моя будильник не на пять, а на семь поставила. Бежал и думал, как бы кто место мое не занял. Ты это, если рыбу не ловишь, не мешай…

— А, да без проблем. Я еще минут пятнадцать позанимаюсь и уйду.

— Это хорошо, — говорил он тихо, параллельно разворачивая удочки. — Только не шуми особо — рыба она тишину любит. Вот мы с тобой разговариваем, а она все слышит.