Назад в СССР 1986. Книга 6

— Я вам сейчас все объясню. Уже можно, — сдержанно ответил я, затем поднялся и принялся стаскивать с себя бушлат. Разговор предстоял непростой и уж точно не быстрый.

К счастью, Насти дома не было, поэтому мне было проще рассказывать.

— В общем, все началось еще с Краснодара, — начал я. — В учебке я повстречал человека, который оказался каким-то начальником из комитета госбезопасности. Он сразу обратил на меня внимание, помог сдать экзамены. Затем по его указанию меня отправили на аэродром «Овруч». Там я успешно выявил иностранного шпиона, который передавал информацию на сторону. Куда именно, я не разобрался. Но за все время там, я узнал, что иностранными спецслужбами были предприняты попытки вывести их строя радиолокационную станцию, что в «Чернобыле-2». Для этого они пытались использовать военный самолет. К счастью, ничего у них не вышло. За успехи меня перевели на Янов, поближе к заводу Юпитер. Там я тоже отличился, правда, оказалось, что угроза была ложной и я просто влез не туда, куда нужно. Тем не менее, после этого меня перевели на «ЗГРЛС», в специальный учебный центр, который курировали люди из КГБ. Именно поэтому к нам приходили из милиции, подставные переодетые сотрудники. Даже сбитый с толку участковый, тоже был задействован в той операции. А ведь она была учебной, но об этом никто не знал. Во все это сложно поверить и я понимаю, как это звучит, но это так. Прошу просто поверить.

— То есть, ты попал в школу КГБ? — уточнил отец.

— Нет, но учебный центр имеет примерно ту же цель. Нас готовили для того чтобы заменить на ЧАЭС бесполезных солдат из внутренних войск. Пап, ты об этом знаешь.

Тот кивнул.

— Там все очень сложно. Летом, я сумел довести командованию, что на станции есть диверсант и его смогли выявить и задержать. Как оказалось, он намеревался взорвать бомбу на третьем энергоблоке. Примерно тогда же меня объявили дезертиром, потому что в командование КГБ проник человек, который сам принадлежит к числу диверсантов. Двое погибли на дороге в автомобильной аварии, еще один разбился, упав с большой высоты. В общем, как оказалось, в городе действовала целая группа, которую проморгали. Когда все выяснилось, меня восстановили по службе. Но я получил огнестрельное ранение, из-за которого загремел в госпиталь Чернигова аж до ноября восемьдесят пятого года. А в декабре, я лично столкнулся с куратором диверсантов. Произошла стычка, в результате которой один упал с крыши третьего энергоблока и разбился, а второй, от безысходности пустил себе пулю в лоб.

Оба слушали меня с изумлением. Конечно, я мог бы им не рассказывать такие подробности, но посчитал, что так будет не честно. Они оба хорошие люди и заслуживали правды. В конце концов, я их сын. Пусть я рассказал им и не всю правду, тем не менее, мне стало гораздо легче, будто гора недоверия с плеч упала.

— Леша, ты сейчас не шутишь? — прошептала мама, глядя на меня растерянным взглядом. — Ты стрелял в людей?

— Нет мам, я в людей не стрелял! — честно ответил я. — Зато пытались стрелять в меня.

И это действительно было так, пока еще мне не довелось убивать. Про свою прошлую жизнь я умолчал, всякое бывало. Не хочу вспоминать. — Всегда получалось так, что стреляли другие, а я просто оказывался рядом.

— Мне даже определение дали — магнит для неприятностей. — невольно усмехнулся я.

— А зачем приходили люди из КГБ? — спросил отец.

— Один из начальников, который присматривал за мной, попал в какую-то неприятную историю. У них же там все строго. В общем, попал под проверки, а ко мне приходили потому, что считали, что я поддерживаю с ним контакт. Телефонный разговор с ним у меня действительно был, мы договаривались о личной встрече. Я ведь не знал, что он под следствием. Встреча должна была состояться перед новым годом, двадцать второго декабря, когда у меня было увольнение. Но ее не получилось.

— Господи... Как все это сложно и запутанно, — пробормотала мама, вытирая лоб. — Ну почему все вот так?! Леша, я слышала, как они сказали, что ты уволен со службы... Что это значит?

— А то и значит, — чуть улыбнулся я. — Сегодня меня комиссовали, так что теперь я полностью гражданский человек. С военной службой покончено.

— Стоп, погоди, — удивился отец. — Как уволен? Но комиссуют же только по состоянию здоровья! Нужна медицинская комиссия, куча документов, подписей и печатей. Это не одним днем делается.

— Все верно. В течении всего января на меня готовили бумаги.

Родители переглянулись.

— Это плохо? — спросила мама.

— Плохо? Вовсе нет, мам. С чего ты взяла? — ободряюще произнес я. — Долг родине я отдал, пусть и отслужил меньше.

— А что за огнестрельное ранение было?

— Да так, ерунда. Зацепило немного, — я показал небольшой шрам на плече. — Уже все давно зажило! Мам не волнуйся за меня, с армией все. Я вернулся домой, больше не будет никаких непонятных ситуаций. Никаких людей из КГБ тоже не будет, уж я постараюсь.

— Так сложно во все это поверить... То, что ты рассказал... Мы ведь уже говорили об этом, так? — вспомнил отец.