Нажмите кнопку

«А почему я так волнуюсь? – вдруг подумал Уилсон. – Разве этому жалкому существу под силу ногтями выковырять заклепки? Не так уж и важно, увидят летчики этого шкодливого „пассажира“ или нет. Безопасности самолета это не угрожает».

В этот момент уродец оторвал край металлической плиты.

Уилсон в ужасе разинул рот. Увидев выходящих из кабины летчика и стюардессу, он замахал руками и закричал:

– Сюда! Быстрее!

Летчик взглянул в сторону Уилсона, затем, отстранив стюардессу, быстро двинулся по проходу.

– Быстрее! – снова крикнул Уилсон.

Он повернулся к иллюминатору. Естественно, «потрошитель моторов» успел скрыться. Теперь это не имело значения. Налицо следы его деятельности.

– В чем дело? – спросил летчик, резко остановившись возле кресла Уилсона.

– Он отогнул плиту кожуха, – дрожащим голосом сообщил Уилсон.

– Кто – он?

– Человек снаружи! Говорю вам, он…

– Мистер Уилсон, прекратите кричать! – приказал летчик.

Уилсон застыл с раскрытым ртом.

– Я не знаю, что здесь происходит, – продолжал летчик, – но…

– А вы посмотрите вон туда! – выкрикнул Уилсон.

– Мистер Уилсон, я вас предупреждаю.

– Ради бога! – умоляюще воскликнул Уилсон.

Он проглотил слюну, пытаясь сдерживать слепую ярость. Плюхнувшись в кресло, дрожащей рукой указал на иллюминатор.

– Вам что, трудно туда посмотреть?

Пилот шумно втянул в себя воздух и наклонился к иллюминатору. Через мгновение он холодно посмотрел на Уилсона.

– Я посмотрел, – столь же холодно произнес летчик.

Уилсон приник к иллюминатору. Все пластины были целехоньки!

– Постойте, не уходите. Я ведь видел, как он отдирал пластину. Вон ту.

– Мистер Уилсон, если вы не…

– Говорю вам: я видел, как он отдирал пластину, – упрямо повторил Уилсон.

Летчик смотрел на него с той же брезгливой отчужденностью, какая была во взгляде стюардессы. Уилсон затрясся всем телом:

– Я же видел его!

Голос надломился, и это испугало Уилсона ничуть не меньше, чем уродец за стеклом.

Летчик уселся рядом с ним.

– Мистер Уилсон, пожалуйста, успокойтесь, – сказал он. – Хорошо, вы его видели. Но не забывайте о других пассажирах. Мы не имеем права сеять панику среди них.

Уилсон был слишком подавлен и не сразу понял слова летчика.

– Вы… так вы тоже его видели?

– Конечно, – ответил летчик, – но мы не хотим пугать пассажиров. Это-то вы можете понять?

– Да-да, разумеется. Я не хочу их…

У него вдруг противно засвербело в паху и нижней части живота. Уилсон плотно сжал губы и злобно посмотрел на летчика.

– Я понимаю, – процедил он.

– Мы все должны помнить… – начал было летчик, но Уилсон его перебил:

– Можете закрыть рот.

– Что вы сказали?

Уилсона передернуло.

– Проваливайте! – бросил он летчику.

– Мистер Уилсон, что…

– Вы замолчите?

Лицо Уилсона побелело. Он отвернулся от летчика и каменными глазами уставился в иллюминатор. Летчик не уходил. Уилсон метнул на него сердитый взгляд и грубо отчеканил:

– Успокойтесь! Больше слова никому не скажу!

– Мистер Уилсон, попытайтесь понять нашу…

Уилсон отвернулся и стал злобно разглядывать двигатель. Краешком глаза он видел двоих пассажиров. Те стояли в проходе и смотрели на него. «Идиоты!» – взорвался его перевозбужденный разум. Затряслись руки. Уилсон опасался, как бы его не вытошнило. «Это следствие качки», – успокоил он себя. Самолет болтало в воздухе, словно суденышко, застигнутое бурей среди океана.

Летчик по-прежнему находился рядом и что-то ему говорил. Уилсон видел его отражение в иллюминаторе. В нескольких шагах от летчика застыла нахмуренная стюардесса. «Дураки безглазые!» – подумал Уилсон. Он заметил, когда они ушли, но виду не подал. Летчик и стюардесса направлялись в кабину. «Теперь у них только и будет разговоров что обо мне. Начнут строить планы на случай, если я окажусь опасным».

Ему захотелось, чтобы шкодливый уродец появился снова, чтобы отодрал кожух и испортил двигатель. На борту более тридцати человек, и только Уилсон может спасти их от гибели. Эта мысль доставляла мстительное, злорадное наслаждение. Стоит захотеть, и катастрофа произойдет. Уилсон улыбнулся, хотя ему было не до смеха. «Это будет грандиозным самоубийством», – подумал он.

Уродец вновь спрыгнул на крыло, и Уилсон убедился в правильности своих мыслей. Прежде чем исчезнуть, «тролль» поставил пластину на место. Теперь он отдирал ее снова с легкостью хирурга, делающего разрез на коже. Как и весь самолет, крыло трясло и болтало, но уродец великолепно сохранял равновесие.

Уилсона снова обуял страх. Что делать? Ни стюардесса, ни летчик ему не поверили. Попробовать еще раз их убедить? Чего доброго, его просто свяжут и запрут в служебном отсеке. Извиниться перед летчиком за грубость и попросить стюардессу посидеть рядом? И что? Сколько она тут выдержит? Она ведь может задремать. Или кто-то ее позовет. И тогда уродец вернется и продолжит ломать двигатель. Но даже если она будет сидеть рядом и бдительно наблюдать за крылом, что мешает пакостнику перебраться на другое крыло и портить двигатели там? Уилсон вздрогнул и в который уже раз ощутил леденящий ужас.

«Боже, я бессилен!»