Назови меня своей

Расслабленность от его действий как рукой сняло, тело напряглось, а воздуха остро не хватало — я дышала открытым ртом, чувствуя малейшее прикосновение, и очень хотелось отдёрнуть ногу, завернуться в простыню и сбежать отсюда, подальше от вампира! Но меня охватило оцепенение, странные, пугающие желания туманили разум, и смущение и страх переплетались с пряным волнением, от которого кожу покалывало сотнями невидимых иголочек. Ладони лорда Валентина поглаживали, ласкали мою ступню, перебирали пальцы, и… я не поняла, в какой момент страх ушёл совсем, и от его действий я разомлела не хуже, чем от массажа и всего остального. Голова сама опустилась обратно на руки, я прикрыла глаза, длинно вздохнув. Мысли путались, и никак не получалось убедить себя, что я не должна позволять того, что происходило, это… слишком лично! Я же совсем не знаю этого мужчину, более того, он нелюдь… Тишину в парилке нарушал только тихий стук капель, срывавшихся с потолка, да моё тяжёлое дыхание. Когда же я почувствовала, как прохладные губы коснулись изгиба стопы, я вскинулась и охнула в голос, настолько неожиданной оказалась для меня ласка и последовавшая за ней вспышка ощущений. Нога сама дёрнулась, но, конечно, лорд Валентин со смешком удержал её в своих ладонях.

— Какая ты… чувствительная, — протянул он низким голосом, и… его язык легонько пощекотал между пальцами.

Я сдавленно пискнула, подавившись вдохом, тело окатила горячая волна. Да… да что он творит, ну зачем! Сглотнув сухим горлом, я настойчиво потянула ногу к себе, страшно жалея, что поддалась порыву и вытащила простыню, потому что теперь мне было не сесть так, чтобы не оказаться в ещё более неловком положении. И так, учитывая, что простыня влажная и тонкая, представляю, какой вид открывался лорду Валентину на… мою спину… Щёки моментально ожгло румянцем, и слова вырвались сами:

— Н-не надо… пожалуйста… — почти прошептала я, впрочем, уверенная, что вампир услышит.

— Надо, Лёля, — тем же ласковым, но непреклонным тоном ответил мой хозяин, и его ладони легли на обе моих ноги.

Ну хоть стопы оставил в покое, буду теперь знать, что они у меня очень чувствительные.

— Я хочу, чтобы ты привыкла ко мне, крошка, — вкрадчиво сообщил лорд Валентин, и я почувствовала, как его руки неторопливо двинулись вверх по моим ногам. — Ко мне и моим прикосновениям. Я же вижу, что тебе нравится, Лёлечка.

После чего я ощутила, как прохладные губы дотронулись до местечка под коленкой. Сердце пропустило пару ударов, тело охватила предательская слабость, а между тем, ладони лорда Валентина поднимались выше по моим бёдрам, подбираясь к краю влажной простыни. Тут скромность всё же пересилила опасно сладкое волнение, возраставшее с каждой минутой, и я выпрямилась, подтянув ноги к себе и проворно собрав края простыни перед собой. Поворачиваться лицом к вампиру, естественно, не стала — льняная ткань действительно мало что скрывала, облепив моё тело так, что простора для фантазии оставалось крайне мало.

— П-простите, я пойду… — пробормотала я и попыталась сползти с камня, собираясь скрыться в спасительной раздевалке.

Хотя, что-то подсказывало, лорда Валентина это не остановит, если он захочет зайти. Я слышала слухи, что они запросто открывают порталы, с их-то уровнем магии.

— Не-е-е-ет, Лёля, не пойдёшь никуда, — протянул вампир и тут же вокруг моей талии обвились сильные руки, притянув обратно. — Закрой глаза, — прозвучал властный приказ, сопротивляться которому не осталось сил.

Я ощущала спиной его тело, такое же прохладное, как и руки, но стука сердца не чувствовала — оно у носфайи бьётся гораздо медленнее, чем у людей. Слышала около уха дыхание, холодившее распаренную кожу чуть пониже уха, и нервничала с каждым мгновением всё больше. Мои пальцы судорожно стискивали простыню, и больше всего я боялась, что… лорд Валентин захочет избавить меня от неё. Я не знала, полностью ли он обнажён или всё же решил пощадить мою скромность и хоть как-то прикрылся, да и знать это мне совсем не хотелось. Я замерла в руках вампира, чутко ловя любой звук, и послушно закрыла глаза. От неизвестности и непонятного, волнительного предвкушения в животе порхала целая стая бабочек, а внизу живота стало тяжело и жарко. Мышцы сжались, по телу прокатилась мягкая волна странных, но приятных ощущений.

— Просто слушай себя, Лёля, не думай, что я делаю, — шептал голос лорда Валентина, вибрирующий, бархатистый, и его хотелось слушать и слушать.

Он обволакивал со всех сторон, лишая способности к сопротивлению, убаюкивая, и я сама не заметила, как действительно расслабилась. Шеи коснулся его палец, медленно провёл вдоль изгиба, легко-легко, едва ощутимо, погладил ключицу. Я прерывисто вздохнула, голова сама откинулась на плечо лорда Валентина, а тело прислонилось к нему в поисках опоры.

— Умница, крошка, — выдохнул он мне на ухо, и на месте пальцев оказались губы, проложившие несколько быстрых, ласковых поцелуев.