Называй меня Рица

Диана вздрогнула и обернулась. По тропинке бежал друг убитой. Он остановился, как вкопанный перед телом и закрыл голову руками, что-то причитая и всхлипывая.

Майор сказал, чтобы все шли в отель, на месте оперативные действия они уже закончили. Теперь предстоял опрос отдыхающих. Майор решил начать с Дианы, но Генрих сказал, что ей надо отдохнуть и повел ее в номер.

– Завтра, Слав, она будет в твоем распоряжении.

– Хорошо, отдыхайте, ты роман новый закрутил? – спросил друг, когда Диана чуть отошла вперед.

– Нет, но хотел бы.

Генрих проводил Диану до ее номера, вошел и проверил каждый уголок, заглянул под каждую занавеску, вышел на балкон, вернулся и сказал:

– Все чисто. Тебе нужно выспаться. Постарайся принять ванну и заснуть. Завтра тяжелый день.

– А ты?

– Мне нужно разбираться во всем, буду думать и работать.

– Мне страшно.

– Ничего не бойся. На балкон не выходи, дверь, разумеется, никому не открывай. Если что, вот мой номер телефона. Звони сразу, – Генрих положил на стол визитку. – Введи номер в свой телефон. Звони при любом подозрительном шорохе.

– Хорошо. А можно без шороха позвонить?

– Конечно, – улыбнулся Генрих.

Диана закрыла дверь, села на кровать и заплакала. Слишком уж день получился тревожным. Она взяла телефон и набрала мамин номер.

– Да, моя девочка, привет! Как ты? Почему не звонишь? Я тебе уже десть раз звонила. Ничего не случилось?

– Мама, успокойся, я просто не брала с собой телефон. У меня все хорошо, даже отлично. Я хотела спросить, не заходил ли к вам Никита?

– Нет, а почему ты спрашиваешь? Что опять твой муж вычудил?

– Нет, ничего. Все в порядке. Я ему дозвониться не могу.

– Обрадовался, что ты уехала! Развлекается!

Мама Дианы терпеть не могла Никиту. Она считала его бестолковым, никчемным и недостойным ее дочки. Чувства дочери она не щадила, так как хотела, чтобы Диана скорее в нем разочаровалась.

– Мама, перестань. Я просто спросила, а ты уже целую теорию выдвинула.

– Да что тут выдвигать, когда я все знаю. Ладно, отдыхай и не думай о нем. Развлекись, встряхнись немного. Я его найду. Позвонит.

– Пока, мамуль.

Диана отключилась и прилегла на кровать. Спать она и не собиралась. Все нервные стрессы в ее жизни давали только одну реакцию – бессонницу. Тем более, что кроме страха, который был вполне объясним, в душу лезло нечто иное. Она поняла, что влюбилась. Сейчас ей это уже не казалось странным или неправильным. Она влюбилась и испытывала такие чувства, которых и в помине не было к мужу. Таких чувств она вообще ни к кому не испытывала за всю свою двадцати семилетнюю жизнь. И что теперь с этим делать, она не понимала. Она набрала номер Генриха. Он тут же ответил.

– Извини, я просто не могу уснуть, – сказала Диана.

– У тебя все в порядке?

– Да. То есть, нет. Не знаю.

– Мне зайти? Тебе что-то нужно?

– Если честно, то я очень хочу пить. Я бы ведро газированной воды выпила. Ты не мог бы принести?

– Через пять минут.

Диана подошла к балкону, но вспомнила, что Генрих запретил ей выходить. Она хотела приоткрыть дверь, чтобы шел прохладный воздух. Только она дотронулась до двери, снизу раздались голоса. Диана прислушалась.

– Ты соображаешь, что делаешь? – голос был мужской, и Диана никак не могла понять, кому он принадлежал. К тому же человек старался говорить негромко.

– Не указывай мне, пожалуйста, ты мне никто, – женский голос звучал еще глуше.

– Смотри сама, я умываю руки.

– Вряд ли! Мы в этом деле вместе.

Голоса затихли. Диана вздрогнула от осторожного стука в дверь.

– Кто там? – тихо спросила Диана.

– Ведро газировки, – ответил Генрих.

Диана рассмеялась и открыла дверь.

– Будет наше кодовое слово. Газировка,– прошептал ей на ухо Генрих.

– Хорошо, я поняла, – ответила Диана и побежала открывать бутылку. Она жадно пила, а он стоял и смотрел на нее, словно зачарованный.

– Почему ты все делаешь так сексуально? Даже пьешь по-особенному.

– Не смущай меня, пожалуйста.

Диана поставила на стол воду и подошла к нему. Он стоял, не шевелясь, его сердце стучало в бешеном ритме. Диана подошла еще ближе.

– Ты уверена? – спросил Генрих.

–Я не знаю, но ничего с собой не могу поделать.

– Диана, я не хочу, чтобы ты потом об этом пожалела.

– Я не могу пожалеть о том, чего так хочу.

– Мне будет тяжело тебя отпускать.

– А ты не отпускай.

– Сама сказала, – прошептал Генрих и нежно поцеловал Диану. Это были моменты абсолютного счастья. До них Диана не знала, что такое абсолютное счастье. Она не думала, что сердце должно биться в несколько раз быстрее, что должны сливаться не только тела, но и души. Она не понимала, что целуя мужчину можно получать такое наслаждение. Этот человек пробудил в ней самое настоящее женское начало. Это была любовь.