Называй меня Рица

– Слава, это она убила Милену. Она перепутала. Вот и все. Они похожи. Особенно в тот вечер, когда убили девушку. У Милены была такая же прическа, что у Дианы. Они обе одинаково уложили волосы, и платья на них были тоже похожие. Она банально перепутала девушек, но убить хотела Диану,– тихо проговорил Генрих. – И я могу это доказать. Здесь и сейчас.

– Вы уверены в том, что говорите? – спросил адвокат.

– Ничего ты не докажешь. Я никого не убивала,– почти прокричала Лена.

– Репейник.

В комнате воцарилась тишина. Слава подозрительно посмотрел на Генриха. Адвокат Лены встал со своего стула.

– Что? Какой репейник? – спросил адвокат. – Вы о чем?

– А Лена вот знает, о чем я говорю. Да? – спросил Генрих, в упор глядя на обвиняемую.

– Я понятия не имею,– ответила она.

– Сейчас объясню. Когда тело Милены забрали, мы все стояли у входа в отель. На тебе было очень красивое платье. Оно все блестело, но кое – что привлекло мое внимание. Тогда я вообще не придал этому никакого значения. Я просто снял репейник с подола твоего платья.

– И что? – спросила Лена.– Что это значит? Глупость какая-то.

– Нет, Лена, это не глупость, а твой крах.

– Молодой человек, объясните. Перестаньте говорить загадками. Если вы обвиняете мою подзащитную, я должен потребовать доказательства,– сказал адвокат Лены.

– Я с удовольствием Вам их сейчас предоставлю. В тот вечер Лена мне сказала, что никогда не поднималась в отель по этой тропинке. Боле того, она заявила, что даже не знала о существовании этой короткой дороги к отелю.

– Я и сейчас это готова подтвердить! Я не знала этой дороги. Я там никогда не была. Все время я поднималась и спускалась по центральной лестнице.

– Но ты там была! И убила Милену, потому что ты ее приняла за другую, от которой мечтала избавиться.

– Генрих, давай говори, что знаешь,– сказал Слава.

– На всей территории отеля и в его округе есть только один куст такого репейника. Я проверил. И этот куст находится слева от тропинки, на которой Диана нашла убитую девушку. И именно под этим кустом и лежала Милена Силина, которая умерла только потому, что ты хотела избавиться от моей Дианы. Но в темноте ты спутала их. Еще раз заявляю специально для следствия – они действительно очень похожи. Несчастной девушке просто не повезло. Так вот, если ты там не была, то где на подол твоего платья прицепился это репейник? Раньше я не понимал, почему мне не давал покоя этот незначительный случай, а потом все стало на место.

Лена все это время сидела, глядя в одну точку. После того, как Генрих закончил свою речь, воцарилась тишина. Адвокат достал платок и вытер пот с лица.

– Что скажете, гражданка Беляева? – спросил майор.

– Я тебя ненавижу. Я тебя ненавижу! Откуда ты взялся? Но я рада, что ты никогда не найдешь свою Диану, потому что она мертва! Я убила ее! – прокричала Лена в истерике. Слава подскочил к ней, вызвал охрану, и Лену увели.

– Ну что ж спасибо Вам. Встретимся в суде. Наверное, после признания моей подопечной, я буду выстраивать другую линию защиты.

Адвокат вышел, а Слава подошел к Генриху.

– Держись, дружище.

Генрих встал со стула и пошел по направлению к двери. Слава видел, какое страдание было написано на лице у друга. Больше он не знал, о чем говорить. Более того, он был уверен, что говорить ничего не нужно. Он подождал, пока дверь закроется и набрал номер Сергея Викторовича. Они очень долго разговаривали. Волжский сказал, что пока тело дочери не нашли, он отказывается верить в то, что она мертва. Еще он сказал, что разместит во всех сми объявление о вознаграждении за любую информацию о Диане. Обещано было два миллиона рублей.

Генрих пришел на то место, где он впервые увидел Диану. Он упал на колени и долго так стоял, вглядываясь в синее море. Волны набегали одна за другой. Ветер гонял их из стороны в сторону. Они играли и веселились, а Генрих смотрел на эти игры и удивлялся, как они могут веселиться, когда Дианы нет. Его Дианы нет. «Диана, милая моя Диана, вернись ко мне, я тебя прошу, умоляю», – шептал Генрих, а из его глаз текли слезы. Впервые он плакал. Он вообще не знал, что может это делать. Мужчины не плачут, это он уяснил еще в детстве. Так его учил отец. Так было всю его жизнь. Но сейчас он даже не стремился прятать свои слезы. Он был раздавлен и предан судьбой, которая подарила ему настоящую любовь так ненадолго.

Утро было потрясающе красивым. Амра распорядилась, чтобы Адгур вынес кресло Дианы на улицу. Девушка шла на поправку. Опухоль с лица совсем спала, и стали вырисовываться красивые черты. Синяки тоже потихоньку проходили. Шла вторая неделя после страшного падения. Она уже пробовала самостоятельно ходить, но пока было очень тяжело. Диана быстро уставала.

– Ничего, Рица, это потому что ты ослабла,– успокаивала ее Амра.

– Амра, мне сегодня снились странные сны.

– Что тебе снилось, моя девочка?

– Люди, много людей. И все они хотели меня убить. Раньше я не видела в своих снах людей. А теперь вижу. Но они без лиц, я не вижу лиц вообще.