НЧЧК. Командировка

– Ваша комната под номером три, товарищ ап-Телемнар, – сладострастно пропела Мелисса Флавоноидовна и уже гораздо менее приторно добавила: – А у вашей напарницы номер семь.

И тут Нолвэндэ громко и четко, чтобы слышали все, включая крысу и пасущуюся на газоне перед общежитием козу, сказала:

– Я тут не останусь!

Наверное, нет ничего удивительного в том, что мои смутные подозрения, родившиеся при слове «общага», оправдались так быстро и так… полно. Хотя я не назвала бы это общагой. Даже «казарма» являлась для этого… заведения слишком высоким титулом. «Ночлежка» – так будет вернее всего.

Вопреки очевидному вовсе не факт встречи с крысой оказался последней каплей. Нет, крыса по здравом рассуждении оказалась наименьшим из зол. А вот клопы, которых при такой антисанитарии наверняка тут полно… и жирные, блестящие тараканы, неспешно марширующие по полу и стенам… Бр-р-р! Добил же меня санузел. Балрог вас всех сожри! Я не собираюсь мыть голову и… все остальное, что привыкла мыть ежедневно, в общем умывальнике. Нет, без таких подвигов во имя торжества справедливости я предпочла бы обойтись.

Не успело еще затихнуть эхо моих слов, не успел нахмуриться Эрин, расплыться в улыбочке дриада и глумливо сморщить нос гном, как я уже повернулась к местному энчечекисту и поинтересовалась:

– Скажите, почтенный Зарин, в вашем славном городе наверняка ведь есть кто-нибудь, кто мог бы сдать комнату… или даже дом?

– Э… – ответил гном.

– Я уверена, что желающие найдутся. Естественно, не за счет управления. За наличные. Ну так как?

– Леди Анарилотиони, вас что-то не устраивает? – опасно-вежливо осведомился напарник, отчаявшись, видимо, достучаться до меня мысленно. – Разумеется, это общежитие…

– Это не общежитие, – совсем не вежливо перебила я, – это ночлежка. Я не вижу причин, по которым мне стоит кормить клопов, вылавливать из тарелки тараканов и спотыкаться по утрам о крыс.

– У нас нет тараканов! – фыркнула дриада.

– Правда? – я разозлилась окончательно. – В таком случае это их неупокоенные духи? Или бренные тела, оставшиеся без погребения? – И пока дриада раздувала ноздри и подбирала ответ, решила добить противника: – Позвольте, моя дорогая, а у вас санитарная инспекция когда в последний раз была? А пожарная? Столь прискорбное невнимание соответствующих служб к проблемам периферии, несомненно, нелегко будет исправить, но я могу посодействовать, если желаете.

– Миледи, наш истопник, Пинофилло, может сдать вам жилье, – поспешно вклинился Зарин, сын Иприта. – Один живет, а дом у него большой. Даже полдома сдаст, я думаю.

– Это далеко от управления?

– Пешком минут семь.

– Прекрасно. Благодарю вас, почтенный Зарин, сын Иприта. Вы можете служить образцом любезности и заботы.

Тут Эринрандир наконец-то ко мне пробился:

«Какого балрога? Я же говорил, что Колдубинск – это дыра. Ты ожидала увидеть здесь пятизвездочный отель?!»

«Ты говорил про общежитие, а я вижу свинарник с крысами и тараканами. Не понимаю, какой смысл в таких подвигах. И в свинарнике жить не согласна».

«Это не подвиг, это данность. Других апартаментов здесь нет. А в чужом доме я жить не буду».

«Лучше в чужом, но чистом доме, в нормальных условиях, где на голову не падает штукатурка и соседи за стенкой не шаркают, чем тут! Да что ты упрямишься, разорви тебя бешеный грифон! Разве я не права?»

«Нолвэндэ!– От его мысле-голоса отчетливо повеяло этаким нехорошим холодком; я поневоле поежилась. – Я не упрямлюсь. Я не буду жить в чужом доме, спать в чужой постели, есть за чужим столом. Я лучше на улице заночую. Но тебя я понять могу. Поэтому выходов несколько. Либо ты остаешься здесь рядом со мной, либо возвращаешься обратно (машина в твоем распоряжении), либо делаешь что пожелаешь».