Не буди дьявола

Разыграть туза – значило использовать прослушивающие устройства в квартире Ким. Возможно, их установил сам Добрый Пастырь, и возможно, он все еще прослушивал записи. Если оба эти предположения были верны – а это был большой вопрос, – то жучки становились средством связи. Средством общения с убийцей. Через них можно было передать послание.

Но каким должно быть это послание?

Такой простой вопрос – и бесконечное множество ответов.

И среди них нужно было найти правильный.

Вскоре после ухода Мадлен домашний телефон снова зазвонил. Это был Хардвик. Скрипучий голос произнес: “Проверь онлайн архивы газеты «Манчестер Юнион Лидер». Они в девяносто первом писали про Душителя. Там этого дерьма навалом. Ну все, пока, я пошел срать. Осторожней там”.

Хардвик умел изящно попрощаться.

Гурни сел за компьютер и целый час читал архивы не только “Юнион Лидера”, но и других газет Новой Англии, которые много писали о Душителе.

За два месяца было совершено пять нападений, все со смертельным исходом. Все жертвы были женщины, и всех их убийца задушил белыми шелковым шарфами, которые оставлял у них на шее. Сходства между жертвами казались скорее совпадением, чем свидетельством каких-либо связей между ними. Три женщины жили одни и были убиты у себя дома. Две другие допоздна задерживались на работе в безлюдной местности. Одну задушили на неосвещенной парковке позади магазина рукоделия, которым она управляла, другую на такой же парковке за собственной цветочной лавочкой. Все пять нападений произошли в радиусе пяти километров от Хановера, где располагается Дартмутский колледж.

Хотя в серийных удушениях женщин нередко прослеживается сексуальный мотив, в данном случае на жертвах не было следов изнасилования или надругательства. Обобщенный “портрет жертвы” показался Гурни очень странным. Собственно, и портрета никакого не было. Единственное сходство всех жертв состояло в том, что они все были миниатюрными. Но на этом сходство заканчивалось. Они по-разному одевались, носили разные прически. Социальный состав тоже был весьма пестрым: дартмутская студентка (на тот момент девушка Ларри Стерна), две хозяйки магазинов, буфетчица из местной начальной школы и психиатр. Возраст их тоже варьировался: от двадцати одного до семидесяти одного года. Дартмутская студентка была блондинка англосаксонской внешности. Психиатр на пенсии – седовласая афроамериканка. Гурни редко встречал такой разброс среди жертв серийного убийцы. Сложно было понять, на чем маньяк повернут – что так привлекало его во всех жертвах.

Пока он размышлял о странностях этого дела, наверху включили душ. Вскоре на пороге комнаты появилась Ким. Взгляд ее был полон дикой тревоги.

– Доброе утро, – сказал Гурни, закрывая страницу поиска.

– Мне так жаль, что я вас во все это втянула, – проговорила она, чуть не плача.

– Я зарабатывал этим на жизнь.

– Когда вы зарабатывали этим на жизнь, никто не сжигал ваш амбар.

– Мы не можем быть точно уверены, что амбар связан с этим делом. Это может быть просто…

– Господи! – перебила она. – Что у вас с рукой?

– Я оставил на буфете стрелу и поранился об нее в темноте.

– Господи! – повторила Ким и вздрогнула.

За спиной у нее появился Кайл.

– Привет, пап, как… – он замолчал, увидев повязку. – Что случилось?

– Ничего особенного. Это только выглядит страшно. Будете завтракать?

– Он порезался об эту жуткую стрелу, – сказала Ким.

– Боже, она ведь как бритва, – сказал Кайл.

Гурни встал из-за стола.

– Ну хватит, – сказал он. – Пойдемте, там есть яичница, тосты и кофе.

Он старался казаться спокойным. Но в то самое время, когда он, непринужденно улыбаясь, шел к столу, его терзал вопрос о Лиле Стерн и маячках. Имеет ли он право молчать о них? И почему молчит?

Сомнения в мотивах собственных действий всегда подрывали то хрупкое спокойствие, которого ему удавалось достичь. Он усилием воли вернул свое внимание к повседневности – к завтраку:

– Не хотите апельсинового сока?

За исключением пары реплик, завтрак прошел в молчании, почти неловком. Когда все доели, Ким, явно желая хоть что-нибудь сделать, вызвалась убрать со стола и помыть посуду. Кайл погрузился в чтение сообщений на телефоне, словно стремясь прочитать каждое как минимум дважды.

В повисшей тишине Гурни вернулся к главному вопросу: как достать из рукава свой туз. Второй попытки не будет. Он почти физически ощущал, как стремительно ускорилось время, словно завертевшись песчаной воронкой у него под ногами.

Он представил себе финальную схватку, в которой он наконец встретится с Добрым Пастырем. Финальную схватку, в которой фрагменты пазла встанут на свои места. Финальную схватку, которая ясно покажет, что позиция Гурни – это голос рассудка, а не фантазии выжившего из ума ветерана.

У него не было времени задуматься, насколько эта цель разумна и насколько вероятна победа. Ему оставалось только одно: понять, как устроить эту финальную схватку. И где.

Где – решить проще.

Как – вот это вопрос.