Не бывшая жена миллионера

Резко обрубает. Нагибается ко мне, нежно целуя кончики пальцев. Обжигает горячим дыханием, порхая над кожей.

Раньше бы меня взбесила его фраза. Его желание всё контролировать. Решать за меня. Но теперь я вижу за этим беспокойство. Искреннюю привязанность. И это не может не радовать.

– Как ты?

Вглядывается в мои глаза. Закусывает губу, добавляя чуть охрипшим от напряжения голосом:

– Ты меня напугала. Чёрт, ты просто не представляешь, что я испытал, найдя тебя на пороге нашей спальни. Голую и окровавленную.

Прикрывает глаза, качая головой. Проводит пятернёй по лицу, стирая печать боли. Пытается вычеркнуть из памяти видения этого события.

– Прости, что тебе пришлось смотреть на меня обнажённую. Я обещаю, оплачу тебе сеансы психолога, как только разбогатею на цветах.

Пытаюсь пошутить, растягивая на губах дрожащую улыбку. Заглядываю ему в глаза, сгорая от смущения. Понимаю, что Антонов успел как следует всё рассмотреть, пока я пребывала в обмороке. Оценил состояние моего тела за эти пять лет разлуки.

– Сумасшедшая.

На мужском лице растягивается нежная улыбка с капелькой грусти. Он нервно хмыкает, чуть качая головой.

– Уверяю, что психолог мне не понадобится.

Голос приобретает хриплость. Зрачки темнеют, отражая внутреннее состояние мужчины.

– Мне всё понравилось. Ты совершенна, как и раньше.

В палате становится так тихо, что я слышу биение собственного сердца. Нервно выдыхаю, заливаясь румянцем. Пропадаю в кофейных глазах, чувствуя, как учащается пульс от лестного признания.

Никита нагибается, сканируя меня тёмными зрачками. Выжигает огненную дыру во лбу. Рисует взором раскалённую татуировку, оставляя на коже невидимые ожоги.

В ноющем сердце начинает болезненно щемить. В душе всё переворачивается от этой острой близости, находящейся на грани добра и зла.

– Зачем ты пыталась покончить жизнь самоубийством, Ника?

Он шепчет. Заглядывает мне прямо в душу, требуя немедленного ответа. Называет меня уменьшительным именем, переходя невидимую официальную границу.

– Ты понимаешь, что я чуть не умер там, в коридоре, вместе с тобой?

Боль в его голосе сквозит, переливаясь через край. Набатом раздаётся в моём затуманенном мозгу.

– Я понял, что могу потерять тебя навсегда.

Указательный палец опускается на горбинку носа. Скользит вниз, отталкиваясь от кончика, как от трамплина. Шаловливо приземляется на губы, запечатывая вздох.

– Никогда больше не делай так. Обещаешь?

Киваю, не в силах сказать хоть что-то. Наблюдаю за Антоновым через пелену расфокусированного взгляда.

Решаю не говорить пока, что это не было суицидом – я просто хотела разорвать ту злосчастную верёвку, которую повязал нам Акайо. Не хочу выслушивать новый виток недовольства.

Благо, моя маленькая ложь сейчас скрыта за несколькими витками бинта. Запястье ноет от той травмы, которую я нанесла себе сама, но я стойко выдерживаю эту тупую боль. Охраняю неприятную для Антонова правду.

Нервно выдыхаю, содрогаясь всем телом.

Муж ловит этот полувсхлип своими губами. Накрывает мой рот поцелуем. Страстным. Необузданным. Диким.

Пытается насытиться, шаловливо скользя внутрь своим извивающимся языком. Берёт меня в плен без особого сопротивления.

Глава 12

Вероника

*****

Я сдаюсь на милость победителю. Прикрываю глаза от наслаждения, тая в этих страстных объятиях Никиты. Стараюсь прильнуть к нему как можно ближе, невзирая на настойчиво пикающие мониторы.

Он неожиданно отстраняется. Тяжело дышит, зарываясь лицом в мои волосы. Втягивает носом мой запах.

– Я сейчас вызову врача и заберу тебя отсюда, хорошо? Подожди меня.

Быстро выбегает из палаты, бросая на меня огненный взгляд. Внизу живота всё полыхает жаром от тянущего желания, и я покорно откидываюсь на постели. Поднимаю руку вверх, окидывая взглядом перевязанное бинтом запястье.

Даже если наш брак неминуемо кончится разводом, я хочу это испытать ещё раз. Ощутить Никиту так близко, как это только возможно. Стать его женой хотя бы на время.

Проверить – действительно ли он изменился, или это – лишь плод моего больного воображения, напичканного успокоительными после больницы.

Иначе я об этом буду горько жалеть.

Никита осторожно устраивает меня на заднем сидении автомобиля. Проверяет, удобно ли мне сидеть. Регулирует подголовник, изображая трепетное отношение.

Я напрягаюсь, видя подобное состояние бывшего мужа. Скольжу по его решительному лицу неуверенным взглядом. Нервно выдыхаю.

Раньше он не был таким галантным. Не интересовался моим состоянием, думая только о зарабатывании денег. А теперь ведёт себя так, будто и впрямь его что-то может заботить кроме бизнеса. Это пугает и льстит одновременно.

Заставляет сердце биться чаще.

Антонов скользит пальцем по экрану смартфона. Считывает с телефона незнакомый адрес. Расслабленно откидывается на сидении.

Вопросительно вздёргиваю бровь.

– Это не адрес Ямамото.

– Нам туда и не надо.

Расслабленность исчезает из его позы. Напрягается, опуская руку на мои ледяные пальцы. Берёт их в плен, пытаясь согреть.

Наклоняется к уху.

– Нам нужно поговорить без свидетелей. В доме Акайо это сделать не удастся.