Не драконь меня

Шаман откинул платок и там вновь забилась от радости желтая маленькая птичка. Она порхала и косила на меня своим маленьким черным глазом, больше похожим на блестящую бусинку.

- Знаешь, как делается этот фокус? – его старческий надтреснутый голос прозвучал вполне ясно, несмотря на треск, который производила птица. Китаец поднял клетку за кольцо вверх и убрал второе дно, довольно большое и толстое. Там лежала бесформенная масса, покрытая желтыми перьями.

- Пистолет стреляет, звук отвлекает. Фокусник давит клеткой птицу. Клетка пуста. Фокусник накрывает клетку тряпкой. Запускает новую птицу. Мертвую птицу выкидывает. Вот так должно быть. Всегда.

Я пожал плечами.

- Почему нельзя спрятать птицу и показывать ее же потом? – пытаясь понять, что же этим фокусом хочет сказать мне китаец.

- Правила! Все должны соблюдать правила!

- Чтобы появился один, должен уйти другой! Хвостатый, ты должен это знать! В клетке нельзя сидеть двум птицам. Должна остаться одна!

Он отставил клетку с канарейкой на табуретку и взял с комода снова свою трубочку, из которой струился тихий сизый дымок.

И вдруг китаец выдохнул прямо в лицо мне дым, затянувшись из своей трубки. Он туманом окутал меня, охватил все тело, руки, ноги, встал пеленой перед глазами. Ни пошевелиться в этом тумане, не вдохнуть – он будто стал плотной стеной. Запах прелой осенней листвы стал настолько сильным, что даже закружилась голова – такой резкий переход после запаха улицы и жилища китайца.

Я попробовал поднять руку, но ничего не вышло, не получилось пошевелить и головой. Открыв рот, решив позвать китайца, чтобы тот прекратил свои дурацкие шуточки, понял, что звук не пробивается дальше меня. Я был в коконе. И провалился в полусон- полуявь, в свое воспоминание.

40. Стефан

Я был в коконе. И провалился в полусон- полуявь, в свое воспоминание.

Я возвращался домой после вечеринки, устроенной другом во дворе дома. Мы всю неделю праздновали мое двадцатилетие. Слегка пошатываясь, пытался резвее переставлять ноги, но безрезультатно: ноги путались, голова гудела. Было немного смешно от того, что я никак не мог добраться до дома – дорога, которая занимала около получаса, давалась с трудом, и мне казалось, что я шел уже целую вечность. В голове крутилась какая-то веселая песенка, и я пытался подвывать ее окончание. Конечно же, ничего не получалось. Пение больше походило на вой кота, лишившегося бубенцов.

Мимо проехало два автомобиля, окатив меня дальним светом фар и обдав попсовой мелодией магнитолы из открытых окон. И тут я будто немного протрезвел: вспомнил, что сегодня обещался отцу быть дома раньше. Проверить время уже никак бы не вышло – сотовый телефон был благополучно утоплен в бассейне.

Пожал плечами. С другой стороны, мне-то чего спешить. Нераскрывшаяся приедет знакомиться не ко мне, это ясно, как день, а к Алану, старшему брату. Мне всего двадцать – какая магия в этом возрасте?

Удивительно, но дом встретил меня чернотой. Свет не горел ни на первом этаже, ни на трех других. Оранжевым светом поблескивали только фонари у входа. Я сначала даже подумал, что отец, Алан и эта самая девушка уехали на ужин в город, но тут почувствовал какое-то движение в окне. Вернее, я его скорее почувствовал, чем увидел: перед глазами все еще немного двоилось, несмотря на пешую часовую прогулку, протрезветь мне никак не удавалось.

- Эй! Есть кто дома? – крикнул я.

Пустота и тишина были мне ответом. Щелкнул включателем, но свет не появился, как будто электричество отрубилось во всем доме.

Я дошел до лестницы и включил свет бра возле нее – на всякий случай строители дома запланировали участок бесперебойного питания, но его хватило только на одно место в доме: для лестницы, что, в общем-то, было удобно. Несколько ступеней, довольно крутых, просто так их не преодолеть в темноте.

Вдруг сверху раздался хрип, как если бы рычала собака, которой зажали пасть. Я запрокинул голову вверх и чуть сам не закричал от ужаса: на самой верхней ступеньке стояла голая девушка. Темные волосы были рассыпаны по ее телу, закрывая половину будто накидкой, но было понятно: она полностью обнажена.

Она протянула мне навстречу руку, и я понял, что девчонка и была тем источником странного звука: она пыталась что-то сказать, но из-за ужасного шипастого ошейника ничего не удавалось выдать, кроме шипящего дыхания.

- Стой, стой! – я попытался ее остановить, понимая, что она смотрит только на меня и совершенно не глядит под ноги, а значит, легко может скатиться со злополучной лестницы. В этот момент весь хмель покинул мое тело, голову, душу.

Она хрипела и хрипела, и тут я обратил внимание, что все ее тело в полосах крови, будто кто-то ее очень сильно и успешно стегал кнутом. Блять.

- Стой, я помогу тебе спуститься! Тебе нужна помощь! – крикнул я и начал подниматься по лестнице.