(не) его ребёнок

Раскаты грома за окном резали слух, заставляя каждый раз вздрагивать. Я ёжилась, по спине носились надоедливые мурашки. Хотелось забраться с ногами на диван. Притянуть ноги к себе, обнять их руками. И, закутавшись в тёплый плед,  спрятаться. Закрыть голову руками.

Не видеть. Не слышать. Не помнить  страшных слов доктора.

У меня не было слёз. Я словно застыла, окаменела, ничего не понимающая и не верящая доктору, что с этим ничего нельзя было поделать.

Я не могла поверить в то, что папу нельзя спасти.

Ведь сейчас он живой! Лежит там один  в больничной палате. И пока ещё дышит. Да, тяжело. Да с трудом. Но дышит!

Во мне всё переворачивалась внутри. Топила волна  адреналина, внутри меня зрел протест.

Нельзя сдаваться, пока в папе теплится жизнь! Нельзя просто так сидеть, сложив руки. И ждать неминуемого  конца.

Только надежда позволит не свалиться в бездонную пропасть раскинувшуюся вокруг.

- Борис Иванович, - я не узнала свой собственный голос. Он казался мне чужим незнакомым. – Что можно сделать, чтобы его спасти? - В ответ зловещая тишина. – Если есть хоть какой – то шанс, хоть один ничтожный, то не молчите, говорите! – повысила я голос.

- Я вам уже сказал…

- Я не хочу этого слышать! –  с надрывом проговорила  я.

- Послушайте, Майя. Я боюсь дать вам ложную надежду. Есть один шанс спасти его. Но он очень рискованный и дорогостоящий.

- Какой шанс? – вскинув на него взгляд, полный надежды, спросила я.

- Его необходимо срочно оперировать. Иначе при очередном приступе мы его просто не сможем вытащить, - произнёс доктор. – Но я вас должен предупредить, что операция сложная, пациент может её не перенести,  умереть прямо на операционном столе. 

Чудовищная фраза. Она  разъедает мозг изнутри.  Наполняет стужей.  

- Вы слишком запустили болезнь…, - добавил доктор.

Запустили? За несколько месяцев? Коварная подлая болезнь!

- Что нужно для операции?  - отрешённо спросила я.

- Операция очень дорогостоящая. Оплатить нужно срочно. Пока высококвалифицированные кардиохирурги не разъехались с симпозиума. Это единственный шанс. Транспортировать его нельзя. А время работает против него.

- Я найду деньги. Сколько?..

***

Я шла прямо под дождём. Надо было взять такси, - пришла запоздалая мысль. Но расстояние от нашего дома до клиники было всего два квартала, поэтому эта мысль не пришла мне в голову своевременно.

Я стремительно обдумывала, где взять такую баснословную сумму?

Свои накопления родители отдали мне на покупку жилья в Москве. Продать квартиру? Или взять кредит в банке, заложив квартиру? Хорошие варианты. Жить переехать можно временно к Лене. Но для этих двух вариантов нужно было, во - первых быть в  Москве. Во-вторых, нужно время. Ни того, ни другого нет. Значит, эти варианты в бан! Взять деньги в долг у друзей? У каких  друзей? Кроме Лены и Алекса у меня нет близких друзей. Но они оба платят ипотеку. Ни у одного нет заначек. Знакомые… Есть один товарищ, - друг отца – Николай Николаевич. Кроме него, пока не вижу реальных вариантов. Единственное, если только бросить клич по всем друзьям и знакомым. Кстати, есть ещё и родня. Таким образом насобирать деньги по частям, поскрести по всем сусекам. Вспомнила о том, что некоторые люди собирают деньги на лечение родственников в интернете, соцсетях, на телевидении. Но этот вариант я отмела сразу.

Вздрогнула, представив, как даю объявнение. Нет. Это точно не подходит!  

Я шла, мокнув под дождём, слёзы градом катились из моих глаз. На ногах у меня были балетки. И как не старалась я обходить лужи, ничего из этого не выходило. Они были повсюду. Ноги давно промокли. Вся я промокла до нитки. И давно уже замёрзла. Но шла отрешённая, не обращая ни на что внимания. И думала только об одном, где взять деньги?

Глава 23

Я не помнила, как  вернулась домой.

- О боже! Маша! – всполошилась мама при виде меня. – Ты зачем так поступила?

Первая мысль, пронзившая меня, была по поводу моего согласия на операцию.

- Ты против, мама? – прошептала я осипшим голосом,  обречённо сжимая ладонью ткань футболки, откуда тут же полилась вода.

Посмотрела себе под ноги. Увидела, что стою в лужице воды, которая стекала на пол с моей одежды, волос,  хлюпала  в обуви.

- Против ли я? Разумеется! Как ты могла на такое решиться? – возмущённо спрашивала мама, помогая раздеваться мне прямо в прихожей. Стягивала с меня мокрую футболку.

- Мам, прости, не было времени звонить тебе, советоваться. Надо было срочно принимать решение.

- Дочка, ну, хорошо, не думаешь ты о себе. Хоть бы о малыше подумала!

Я стояла в одном белье, ничего не понимая. Мама заталкивала меня в ванную комнату.

- Немедленно греться в тёплой ванне! Сейчас я приготовлю чай с малиной. А потом в постель!

Я безропотно шла туда, где было тепло. Я вся дрожала, промокнув, промёрзнув насквозь. Но главное, так и не решив финансовый вопрос.

- Мам, я не поняла, а малыш какое отношение имеет к операции? – ошарашенно спрашивала я, уже сидя в теплой воде в ванной.