Читаем Не Есенин полностью

Как погиб Ярославский "Локомотив"

Как горела в огне "Лошадь, что так хрома"

Как и "Зимняя Вишня" познала огня.


Моё дело напомнить – о том этот стих

Как в Керчи еще плач о погибших не стих,

Как метро Петербурга в смертельном дыму

Полыхало от взрывов в огне и чаду.


Самолеты, что пали, забыты уже

Поскорбили – убрали из ленты везде

Если скажут: О чём ты? Зачем черноты?

Я отвечу: Те люди ведь были как вы.


Они тоже дышали, встречали рассвет

А теперь для России их будто бы нет.

Поскорбили, сказали святые слова

И утихла, забыла, шальная молва…


Нужно помнить такое и жить на земле

Презирать, кто взывает к праведной войне

Человек – это свято и жизнь так ценна

Что забыть о погибших России нельзя.


Для того нужно помнить, чтоб если пожар

Каждый ход был открыт и понятен был план,

Чтобы каждый на старте большой самолёт

Проверяли и помнили, что он несёт!


Нам забыть бы проклятый российский "авось"

И напомнить бы людям, что ты здесь – не гость

Что живут в государстве где войны – века

И Россия любить своих граждан должна.


Настрадались, стерпели мы тысячи бурь

Мы познали дожди из снарядов и пуль

В сапогах всю Европу и Север прошли

Знамя красное в космос мы впервь вознесли!


Нужно помнить победы и реки из слёз

И забыть про проклятый российский авось…

Нам живущим сегодня в подарок дано

Чтобы люди могли множить свет и добро.

Кемеровская трагедия


В огне и чадящем горниле

В опалах горящих углей

Бушующей, яростной силе

Гулялось сильней и сытней.


В пронзенных мольбой коридорах

В смертельном и едком дыму

Метались людские остовы

Стараясь прорвать пелену.


О, черная "Зимняя вишня"!

Никто не забудет твой цвет -

Покрытая пламенем крыша

И дымный над городом след.


Пылает, бушует Россия

Страданием, болью горит!

Где были всевышние силы?

Их взор был на время прикрыт?


Нам эхом из дальнего края

Как призраки звуки сирен

Мы с вами, родные, мы с вами!

Трагедия тягостна всем.


Мы с вами в соседних кварталах

Глядим в кровь и копоть зарниц,

Беда снова нам указала,

Что мы есть страна без границ.

Простите меня за старость

Монолог доживающего человека


Простите меня за старость,

За зубы истертые в корни.

Мне жить рядом самую малость,

Потом вы лишь будете помнить.


Простите меня за старость

За немощь и дряблую кожу

Мне жизнь не простая досталась

Но это не ново, похоже…


Я тоже был ловок и молод

Был шаг мой напорист и быстр

И только построенный город

Казался зелёным и чистым.


Я тоже смеялся над ближним,

Виня их за внешность и нравы

Казалось мне не мощность силы

Для жизни – позор и отрава.


И старцев лохматые космы

И женщин увядших седины

Казались мне юному просто

Предтечей холодной могилы.


Теперь каждый день как подарок

И ломит усталые кости

Я черный от свечки огарок

Хожу лишь при помощи трости.


Теперь все намного иначе

От юности мало осталось

И город стал более мрачен

И осень в природу прокралась.


Глаза молодых приговором -

Как я смело мыслил когда-то

Безмолвно глядят и с укором

Желают мне мраморной даты.


Им кажется век как эпоха,

Им чудится – старость далёка

И времени юности много…

Но жизнь – мановение ока.

Вроде я не дурак и сосед не дурак…


Безустанно волнует насущный вопрос,

Что с моею страною сегодня не так?

Вроде я не дурак… И сосед не дурак

Только чувствуем – катиться всё под откос,

Понимаем, какой процветает бардак.


Обсуждаем проблемы, законы и власть,

Пусть идёт дело дальше своим чередом

Бесконечный дурдом. Беспросветный дурдом

Лишь бы что-то и где-то по тихой украсть

И плевать, что же будет с Россией потом.


Вроде я не дурак и сосед не дурак

Он как я – закалённый в быту гражданин

Не просили рождаться на свет меня с ним,

И выходит, что ныне у мам и у пап

Есть одна цель – крутиться для деток самим.


Нам никто, ничего, никогда не должон

Сверхдоходы ушли неизвестно куда

Сверхдержава страна. Широка и вольна…

Только всё это будет когда-то потом…

А пока мы с соседом лишь два дурака.

30% на оборону


Тридцать процентов бюджета России

В следующий год в оборону уйдут.

Нет ничего. Нет у нас медицины.

Нету дорог. В телевизоре врут.


Нет и лесов на Сибирских широтах

Только плешины обширных делян.

Всё стоит денег, расчетов и квоты…

Но за бугром снова ищем изъян.


Тридцать процентов уйдут в оборону…

Сколько мед. центров в них, школ и квартир…

Лучше когда все устроено дома

Вот и тогда будем думать за мир.


Нам не нужны и чужие широты

В наших краях – необъятный простор.

В реках плодятся лосось и осётр.

Есть у нас все – от полей и до гор.


Есть у нас всё. Только нету свободы,

Нету заботы о жизни людской…

Армия вроде растёт для народа.

Но сам народ за бюджетной чертой.

Спектакль Хабиба


Бельё на сцене – тон плохой -

Неуважение к народу!

Великий шум сей бельевой

Разнёсся быстро над страной -

Противникам трусов в угоду.


Неважно, что трещит по швам

Всё ЖКХ с конца до края

Не важно, что то тут, то там

По подворотням и дворам

Простые люди погибают.


Не важно, что пылает газ

И гибнут дети под завалом

Стране важней всего сейчас

Не состоянье ветхих трасс,

Но в стрингах женское начало.


Никто не пал от красоты,

Никто, кто здрав, не оскорбился.

Так что важнее для страны -

На сцене чёрные трусы

Перейти на страницу:

Похожие книги

Битва за Рим
Битва за Рим

«Битва за Рим» – второй из цикла романов Колин Маккалоу «Владыки Рима», впервые опубликованный в 1991 году (под названием «The Grass Crown»).Последние десятилетия существования Римской республики. Далеко за ее пределами чеканный шаг легионов Рима колеблет устои великих государств и повергает во прах их еще недавно могущественных правителей. Но и в границах самой Республики неспокойно: внутренние раздоры и восстания грозят подорвать политическую стабильность. Стареющий и больной Гай Марий, прославленный покоритель Германии и Нумидии, с нетерпением ожидает предсказанного многие годы назад беспримерного в истории Рима седьмого консульского срока. Марий готов ступать по головам, ведь заполучить вожделенный приз возможно, лишь обойдя беспринципных честолюбцев и интриганов новой формации. Но долгожданный триумф грозит конфронтацией с новым и едва ли не самым опасным соперником – пылающим жаждой власти Луцием Корнелием Суллой, некогда правой рукой Гая Мария.

Валерий Владимирович Атамашкин , Колин Маккалоу , Феликс Дан

Проза / Историческая проза / Проза о войне / Попаданцы