Не имей сто рублей...

А что касается первого объявления, так еще здесь все еще интереснее. «Купание посторонних лиц запрещено»! Выходит, самим им, этим лицам, купаться можно сколько влезет. Просто нельзя, чтобы кто-нибудь непосторонний их купал. Тогда получается, что если кто-то, имеющий право находиться на территории, решится все-таки выполоскать в поименованном в водоеме постороннего, то эту процедуру ему нужно будет проделать следующим образом: взять этого самого постороннего, отнести его к водоему и аккуратно обмакнуть, не погружая в воду лицо. Ведь в объявлении о других частях тела ничего не говорится. А иначе точно штрафу не оберешься!

Тем временем наша новая знакомая освободилась, и мы последовали за ней на другой склад. Взяли там немного картошки, и только я стала было совать ей деньги, как она снова замахала на нас руками:

— Что Вы! Мы же все по безналу оплачиваем, как же я смогу деньги взять? Так берите, кушайте свою уху!

— Спасибо Вам большое! — поблагодарила я под энергичное Санькино кивание.

Мы уже собрались уходить, когда она снова нас окликнула:

— Эй, туристы!

Мы обернулись.

— Это, конечно, не мое дело, но не ездили бы вы в сторону Черного озера. Да еще и с ребенком, — кивнула она в сторону Сани.

— А где оно? И что это за озеро такое, что туда не стоит ехать?

— Километров двадцать в ту сторону, — махнула женщина примерно в южном направлении. — Странное место, гиблое. Нехорошая слава о нем ходит. Страсти всякие рассказывают. Да и выглядит оно, скажу я Вам! Кругом болота, топи, вода в нем черная и рыба даже не живет. А какая глубина, никому не известно. Наши, местные, стараются десятой дорогой его обойти. Вот лет пять тому будет, как мужик один там пропал.

Вдруг ее рассказ прервал громкий крик:

— Антонина! Долго ты еще там болтать будешь? Колбасу привезли, принимать надо!

— Сейчас иду, не разоряйся! — ответила она и снова повернулась к нам. — Мне бежать надо.

— Большое спасибо!

— Да не за что! — улыбнулась Антонина. — А может, и глупости болтают про это озеро, но вы лучше держитесь от него подальше.

— Постараемся. До свидания!

— Счастливо!

С картошкой и хорошим настроением мы отправились к нашему биваку. Мы уже немного ориентировались на местности, и поэтому решили пройти наискосок, через лес. К тому же вчерашние случайно найденные боровики мне не давали покоя. Убедив Саньку, что так ближе, я тут же стала шнырять по кустам и зарослям вереска. Грибов действительно было много. Тут и там выглядывали яркие сыроежки, словно капельки золота, светились лисички. Порой попадались и боровички, свеженькие и крепенькие после всех этих прошедших дождей. Санька, правда, совсем не разделял моего энтузиазма и грибы замечал лишь тогда, когда был готов на них наступить. Зато полянка созревшей сладкой черники обрадовала его несравненно больше.

— Ежик, не хочу я с тобой эти дурацкие грибы искать. Давай лучше ты сама их поищешь, а я тут ягоды пособираю!

— С удовольствием, — ответила я и, оставив в чернике ребенка и картошку, помчалась колесить по округе.

Я люблю собирать грибы с самого раннего детства. Родители говорили, что впервые взяли меня по грибы, когда мне было лет шесть, не больше. И с тех пор нет большей фанатки этого занятия, чем Елена Горбачевская. Могу не спать, не есть, а только бегать с кошелкой по лесу. Особенно когда грибов много, как сейчас. Самое забавное, что мне грибы как таковые не особенно и нужны. То есть я могу насобирать их, а потом запросто кому-нибудь отдать. Мне доставляет удовольствие сам процесс. Точнее, то короткое мгновение, когда вдруг среди мха и опавших листьев видишь крепкую коричневую или алую шляпку. И прямо все вздрагивает внутри! А вот еще! И еще! Ну, право же слово, что может быть увлекательнее!

Но сейчас, перелезая через многочисленные упавшие деревья и заглядывая под нижние ветки елок, я не ощущала обычного воодушевления. Из головы не шли мысли об этом Черном озере. Жаль, что Антонина не смогла нам толком рассказать о нем. Что это за гиблое место? Почему?

Симпатичная впереди полянка. Вереск и лишайники. Наверняка боровичок должен быть. То есть будь я на его месте, я непременно бы там выросла. И я нашла. Но только не боровичок, а нечто такое, что повергло меня почти в шок.

Прямо посреди полянки лежали ежиные колючки. Одни колючки, без ежика. По краям на них были даже капельки крови.

Оказывается, наши, то есть ежики, вовсе не так уж неуязвимы и хорошо защищены, как все думают! И кто же это такое сотворил! Я смотрела на эти мертвые одинокие колючки и чувствовала ни с чем не сравнимую жалость. Будто тут погиб кто-то из моих близких. Меня мои друзья и домашние уже так давно зовут Ежиком, что именно Ежиком я себя зачастую и ощущаю. А тут такое!

Сразу расхотелось собирать грибы.

Когда мы вернулись, папа предъявил нам целый кукан, унизанный рыбками. Из них только одна могла считаться относительно крупной, но ведь с берега что-то приличное поймать сложно. Хотя и мелочь, зато много. Уха должна была получиться отменная! Да к тому же еще и ребята рыбы подбросили.